— Конечно же нет, — с удивлением посмотрела на него Вал, — я же как-никак Цепеш — потомственный полувампир. Как я могу превратиться в нечисть, если я уже ей являюсь?
— Логично, — согласился Драко. — А как насчёт меня?
Она оценивающе посмотрела на него, затем тихо вздохнула.
— Лучше не стоит, — мягко сказала она. — В тебе есть, конечно, кровь вейл, высших эльфов и вампиров, но её не очень много. Не знаю, как это вино повлияет на тебя.
— А как ты это узнала? — оторопел Драко.
Пэнтекуин посмотрела на него, но не успела ничего ответить — вновь показался бармен. В руках он нёс запылённую бутылку со странной этикеткой — серо-зелёным корчившимся в агонии демоном, пожираемым магическим пламенем.
— 1840 год, как и просили.
Он замер в красноречивом ожидании. Вал кивнула и достала кошелёк. Драко охнул — он был сделан из кожи чёрного дракона (защита от любой магии) и украшен причудливым серебряным вензелем — крест, похожий на мальтийский — с четырьмя раздвоенными лучами — был обвит драконом и находился в круге, образованном рунической надписью на неизвестном языке. В круге была вычерчена странная пентаграмма, никогда раньше не виденная Драко. Такая безделушка стоила по меньшей мере несколько сотен галлеонов.
— Ты с ума сошла, — прошипел он ей на ухо. — Его же утащат за милую душу.
Трое посетителей бара, сидевшие неподалёку, уже с неподдельным интересом косились на кошелёк. Валькери хищно ухмыльнулась.
— Ну пусть попробуют, — не понижая голоса сказала она. — На нём смертельное проклятье Цепешей — фирменное, неснимаемое. За пять минут человек сгнивает заживо. Кстати, очень интересное зрелище. Сначала вор покрывается красными пятнами, потом от него начинают отваливаться куски гниющей плоти…
Драко передёрнулся.
— … но это только если человек дотронется до него с дурными намерениями. А я думаю, здесь таких не найдётся, правда? — невинно спросила Вал.
Она оглядела бар. Те трое как-то очень быстро потеряли интерес к Валькери в целом и её кошельку в частности. Она довольно усмехнулась.
— Ты что-нибудь будешь? — спросила она у Драко. Тот отрицательно качнул головой.
Пэнтекуин кинула деньги на стойку, взяла бутылку и направилась к выходу, сопровождаемая Драко.
— Не хочется что-то сидеть в такой компании, — негромко пояснила она. Он кивнул. — Пожалуй, отнесу в замок и выпью в компании с Асмодеем. Он настоящий знаток вин, кстати говоря, и это — его любимое.
— Вино нельзя приносить в замок, — с сожалением произнёс Драко.
Валькери усмехнулась и положила бутылку во внутренний карман мантии.
— Ну и кто меня будет обыскивать? — игриво поинтересовалась она, хлопнув себя по бедру. — Не Филч, случайно?
Малфой вспомнил смущённое лицо Филча и захохотал. Она тоже не удержалась и прыснула.
Так, смеясь, они прошли мимо почты. Валькери внезапно остановилась и нахмурилась.
— Надо бы отправить письмо домой, — с досадой сказала она. — Зайдём на минутку.
Войдя внутрь, она подошла к столу и на секунду зажмурилась, вытянув перед собой руку ладонью вниз. Раздался негромкий хлопок, и на столе появился лист гербовой бумаги и густо-синее перо, по которому время от времени пробегали всполохи огня.
— Традиция, — объяснила она Драко. Тот сочувственно кивнул — у семьи Малфоев было тоже много странностей — никогда не писать письма чёрными чернилами, например.
Валькери начала быстро что-то строчить. Драко особенно не присматривался к ней, но заметил, что она пишет не обычными буквами, а какими-то странными немного угловатыми рунами — такими же, что и на кошельке.
Наконец, она закончила писать и, сложив, запечатала письмо особым заклятьем. На нём появился тот же знак, что и на кошельке — видимо, это был личный вензель Валькери. У Драко такого не было, но он знал, что такого рода вещи практикуются среди некоторых старинных семейств.
Отослав сову, они вышли с почты. До возвращения у них была ещё куча времени, и Валькери решила осмотреть весь Хогсмид. Драко рассказывал ей всё, что мог вспомнить, о своих предыдущих посещениях деревни (умолчав, правда, о том, как Поттер, одетый в плащ-невидимку, закидал его грязью. Он решил, что это совершенно не стоит рассказывать Валькери), пока она заглядывала во все магазинчики и бары, попадавшиеся ей на пути. В некоторых, таких как Рахатлукулл или Дервиш и Гашиш, она задерживалась на некоторое время; но из ресторанчика «У мадам Педфут» она практически выскочила и с отвращением на лице заявила, что там настолько всё приятно и мило, что её замутило. Драко кивнул — он тоже терпеть не мог это местечко.