Кто-то обнял её и прижал к груди. Драко. Наверное, сидит здесь без сна всю ночь, милый… любимый мой…
Пэнтекуин обняла его и горько прошептала:
— Почему все те, кто мне дорог, покидают меня? Сначала мама, затем отец… Эллезар… Теарек… Лициния… Саршхган… Теперь ты…
- Я никогда тебя не оставлю, — тихо, но твёрдо произнёс Драко.
Валькери посмотрела в его удивительные серые глаза цвета стали. В них отражалась её собственная душевная боль — и невероятная любовь к ней, Пэнтекуин Драако-Морте Цепеш. Она чувствовала тонкий аромат его одеколона — перец, кардамон, амбра и мускус… невероятно возбуждающее сочетание запахов.
Девушка потянулась к нему и поцеловала — не так, как обычно, нежно и ласково. Нет, это была всепоглощающая, дикая страсть, которая сжигала тело, плавила кости и заставляла кровь бешено пульсировать в жилах. Она целовала его неистово, до вкуса крови на губах, и Драко отвечал на её поцелуи с не меньшей страстью.
В её ушах шумело, ей не хватало воздуха — но она не могла остановиться… не хотела останавливаться.
Он оторвался от её губ — но лишь для того, чтобы начать целовать её шею и плечи. Она запрокинула голову и тихо застонала от испепеляющего её тело желания. Непослушными пальцами она попыталась расстегнуть пуговицы на его рубашке, но, не справившись с дрожью в руках, просто рванула её так сильно, что пуговицы отлетели.
— Эй! — слабо возмутился Драко, но его протест был проигнорирован, и рубашка отлетела в сторону. Вскоре её судьбу разделила и блузка Валькери.
Её тонкие прохладные пальцы скользнули вдоль его позвоночника, поднимаясь всё выше, длинные ногти начали царапать его спину и плечи. Про себя она отметила, что занятия квиддичем и боевые искусства помогли ему развить стальные мускулы, к которым так приятно было прикасаться…
Драко застонал и вновь жадно припал к её губам. Она чувствовала своей грудью, как колотится его сердце, жар его тела сжигал её, точно огонь…
Она провела языком по его шее и, найдя бешено бившуюся на ней жилку, прихватила её зубами… Драко зарычал от желания, и она, тихо вскрикнув в ответ, потянула его вниз, на себя, сжав ногами его колени. Койка жалобно заскрипела под тяжестью двух тел, сплетённых в страстном объятии…
— ДЗИНЬ!!!
Оконное стекло с грохотом взорвалось, разбрызгивая осколки по всей палате. Драко и Валькери замерли, не понимая, что произошло. Вдруг девушка смущённо хихикнула:
— Упс!
Драко внимательно посмотрел на неё, и та слегка покраснела.
— Упс? Что значит «упс»?
— Это всё из-за того, что ты не умеешь контролировать свою силу… как, если честно, и я, — всё ещё нервно хихикая, объяснила она. — Если мы испытываем очень сильные эмоции, то…
Она красноречивым жестом указала на осколки, рассыпанные по всему полу.
Драко опомнился и скатился с её кровати. Валькери тоже встала, и её роскошные волосы рассыпались по плечам; кроме нижнего белья, на ней уже ничего не осталось… Кувшин с водой, стоящий на столе, опасно задрожал. Драко вздрогнул и с усилием отвёл от неё глаза. Его взгляд упал на лежащую на полу рубашку, и он наклонился, чтобы поднять её; краем глаза он заметил, как Вал сделала то же самое со своей блузкой. Девушка тихо прошептала: «Репаро!», и стекло стало как новенькое, а осколки исчезли.
— И что, так будет всё время? — поинтересовался Драко немного хриплым голосом. — Я имею в виду…
— Пока ты не научишься владеть своей силой, — ответила она.
Драко рискнул и взглянул на неё — она уже более-менее оделась. Он облегчённо выпрямился — пока что Армагеддон в лице Драко Малфоя и его сверхъестественной силы (чтоб её!..) не грозил Хогвартсу.
— А ты? — спросил он.
Пэнтекуин загадочно улыбнулась.
— Мои способности напрямую зависят от твоих. Так уж устроена моя сила.
— Именно моих? — уточнил Драко.
— Ну, всех Алас’саров, — призналась она.
Вдруг Валькери вздрогнула и посмотрела на часы.
— Я так понимаю, ты сегодня ещё не ложился спать? — уверенно сказала она. — Ты с ума сошёл? Почти двое суток без сна! А ну, марш в кровать и чтоб сейчас же уснул!
Драко попытался возразить, но она была непреклонна.
— В подземелья кругом марш! Не заставляй меня применять силу! — полушутливо-полусерьёзно прикрикнула она, решительно выставляя его из палаты.
— Спокойной ночи, мой Дракон, — тихо прошептала она ему вслед.
Драко не запомнил, как добрался до своей спальни, а затем провалился в глубокий сон — ведь он и в самом деле не спал более двух суток.
Глава 24
Его разбудил громоподобный голос Гойла. В комнате Драко жил один — ведь он как-никак был старостой Слизерина, а это давало некоторые преимущества. Но порой к нему заходили Крэбб или Гойл, как и в это утро.
— Эй, Драк, ты когда вернулся?
Малфой сел на кровати и протёр глаза.
— Не твоего ума дело, — буркнул он.
Внезапно он вспомнил события этой ночи и открыл глаза, молясь про себя, чтобы Гойл ничего не заметил.
Увидев лицо Грегори, он понял, что надеяться на чудо не стоит. Тот, выпучив глаза, таращился на Драко, открыв рот от удивления.
Затем по его тупому лицу расползлась ухмылка.
— Слышь, а ты круто развлёкся этой ночью, а? — заговорщически подмигнул он.
Драко кинул на него взгляд, заставивший Гойла заткнуться, и подошёл к зеркалу. Увиденное заставило его поражённо присвистнуть: на его шее красовались синяки и следы укусов Валькери; на бледной коже они смотрелись ещё более отчётливо. Плечи и грудь, к тому же, были нещадно исцарапаны её ногтями, и он подозревал, что спина выглядит немногим лучше.
Малфой с трудом оторвался от зеркала и кинул яростный взгляд в сторону Гойла.
— Если хоть одна живая душа… — угрожающе начал он.
— Я понял, — прервал его Гойл. — Нем, как рыба. Но… неужто это она так тебя отделала?
Не было нужды объяснять, кто такая «она». Драко машинально кивнул, но, спохватившись, глянул на Гойла так, что тот сразу расхотел сплетничать об этом с кем бы то ни было.
— Проваливай, — прорычал Драко.
Гойл исчез, а Малфой слегка вздохнул и открыл шкаф с одеждой, с тоской думая, куда же он положил тот чёрный свитер с высоким горлом…
Когда он спустился в зал, Валькери уже была там. Видимо, ей пришлось выдержать настоящую схватку с мадам Помфри за право уйти из госпиталя. Драко внутренне усмехнулся, глядя на Пэнтекуин — сегодня она, против обыкновения, надела не какое-нибудь декольтированное платье, а сине-серую водолазку, которая тщательно скрывала её шею.
«…Смейся-смейся, — раздался ехидный голос Валькери, — сам-то, небось, выглядишь куда хуже».
«…На мне живого места нет», — жалобно прохныкал Драко.
Внезапно он посерьёзнел и сказал:
«…Меня утром Гойл видел. Я его припугнул, но он всё равно может разболтать».
«…И пусть, — беспечно ответила Вал. — Мы, в конце-концов, взрослые люди… да ведь и не было ничего!»
«…Если бы что-нибудь было, Хогвартс уже лежал бы в руинах», — мрачно сообщил Драко.
«…Какое было бы горе», — саркастически произнесла она.
Внезапно Пэнтекуин разорвала связь, и со своего места он увидел, как к ней подошла МакГонагалл и что-то прошептала на ухо. Вал кивнула и поднялась. Почти в ту же секунду на плечо Драко опустилась рука, и тот резко обернулся.
— Вас вызывает к себе директор, мистер Малфой, — невозмутимо сказал Снейп. — Советую вам поторопиться.
Драко кивнул и пошёл с профессором, попутно отметив про себя, что Валькери уже не было в зале… как, впрочем, и Поттера.
Они ожидали его в кабинете Дамблдора. Там же были Люпин, МакГонагалл и… Аластор Хмури, аврор из министерства.
Снейп закрыл дверь и, пройдя к своему месту, уселся в кресло. Напротив учителей стояло три стула, на расстоянии пары метров друг от друга. Справа уже сидел Гарри, посередине — Валькери. Драко без колебаний занял свободное место слева от девушки.