Откровенность такого рассказа принесла яркую вспышку осознания того, чем в действительности должен был быть этот бой. Люди из плоти и крови, брошенные под энергетическое оружие, сражающиеся с ним и получающие безнадежные раны, подавляющие бдительный и многочисленный экипаж вооруженного корабля и четыре щупальца, где бы они ни были. Щупальце — мощное уродливое слово с нечеловеческим смыслом. И все еще картина была неполной.
— Если вы собираетесь воспользоваться логикой, — наконец медленно сказал Гарсон, — вам придется примириться с моим клеймом еще на минуту. Почему вы подняли мятеж, находясь в столь невыгодном положении?
Глаза человека засверкали презрением. Когда он заговорил, его голос был плотным от страсти:
— Можете ли вы благоразумно принять реальность, которая такова: «наше положение безнадежно, потому что мы рискнули»? Мы рискнули, потому что… — он сделал паузу, как бы собираясь с духом, затем его слова полились снова, — потому что я из расы Визардов; и мы были хозяевами Земли в наше время, потому что мы были смелыми. Как если бы я был с Визардами, я выбрал трудный, опасный путь, и я говорю вам, что победа все еще не за пределами их возможностей.
Пламенеющий самым странным образом голос умер. Внимательное выражение исчезло из его глаз. Он наклонил голову, словно вслушиваясь в далекий звук. Гарсон стряхнул с себя очарованность и вернулся к размышлениям, накопившимся, пока говорил его собеседник. Он заметил:
— К сожалению, для всех этих эмоций я подготовлен уже тем, что я ученый, и меня никогда не учили принимать оправдания в качестве замены объяснениям.
Наступило молчание. Испуганным взглядом Гарсон следил, как высокая неуклюжая фигура быстро зашагала вдоль стены. Человек из Визардов остановился так же быстро, как и начал движение, и теперь его пальцы заработали с фантастической скоростью на участке стены. Когда Гарсон подошел, стена свободно скользнула в сторону, и Деррел пригнулся к полу. В пустоте обнажился космос, поблескивали провода и, казавшаяся серебряной, блестела и сверкала точка. Не колеблясь, Деррел схватил с виду раскаленный добела предмет и вздрогнул. Была слабая вспышка, а когда он отнял руку, сияние исчезло.
Деррел мрачно посмотрел на Гарсона.
— Эти провода — вообще не провода, а чистая энергетическая сеть, электронная форма, которая через период около часа может принять форму оружия, нигде не существовавшего ранее. Сама по себе форма неразрушима. Но к определенной стадии сформированная вещь может быть разрушена.
Гарсон инстинктивно подбодрил себя, когда Деррел посмотрел ему прямо в лицо. Деррел произнес:
— Вы видите, что без моей особой способности чувствовать энергетические образования здесь может произойти неожиданная трагедия.
— Без вас, — вставил Гарсон, — здесь не будет мятежа. Простите, но у меня появилась мысль, требующая объяснения.
Деррел посмотрел на него без враждебности. Наконец, он убедительно сказал:
— Я знаю ваши сомнения, но вы можете заметить, что я должен обойти и осмотреть всю нашу достаточно большую территорию на предмет проявления электронных форм. Вкратце, мы, Визарды, — раса из прошлого, которая развивала науку, давшую нам возможность перехватывать дороги ко времени, и которые проложили глорианцы, хотя мы еще не могли построить машину времени. По многим показателям мы превосходим как планетарианцев, так и глорианцев. Наши математики показали нам, что время и анергия не могут выдерживать напряжения за пределами определенной точки. Согласно этому, мы сделали и делаем все возможное для спасения Вселенной, первое и самое важное — необходимость найти базу, предпочтительно космический корабль. — Он спокойно закончил. — Что касается остального, в данное время вы должны доверять мне. Несмотря на ваши сомнения, вам нужно повидаться с капитаном. Мы должны завоевать этот корабль раньше, чем наш мятеж подавят. Я оставлю вас сейчас, чтобы вы могли обдумать все это.
Он повернулся и зашагал прочь, оставив за собой убежденность, в основном, недоверие, но (Гарсон неверно думал) не факты! Какая шаткая основа, из-за которой нужно рисковать своей единственной жизнью!
Гарсон обнаружил себя напряженно прислушивающимся к звукам, но ничего слышно не было, кроме беспорядочных слов других людей. Сам корабль, удивительный корабль, был тих. Казалось, он подвешен в дальнем углу Вселенной и, по крайней мере, покоится на одном месте. Гарсон мигал неустанно, но, в основном, был нетороплив, изолирован от механических предметов первой необходимости, не ведая ни сомнения, ни надежды, ни страха, ни отваги.