– Я считал важным, чтобы ты увидел их. Иногда в середине такой вот операции противник начинает казаться чем-то вроде абстракции. Легко забыть его подлинную натуру. Вот я и решил, что тебе, пожалуй, требуется немного такого напоминания.
– Я занимался этим долгое время, Ари. Я знаю натуру моего врага и знаю, что значит быть лояльным. – Габриэль сел за стол напротив Шамрона. – Я слышал, Вараш заседал после того, как я уехал из Каира. Я полагаю, принятое им решение довольно очевидно.
– Халеду был устроен суд, – сказал Шамрон, – и Вараш вынес приговор.
Габриэль выполнял подобные решения, но никогда не присутствовал при их вынесении. Это были своего рода решения суда, но они принимались с большим перевесом в сторону прокурора, и суд проходил в атмосфере такой секретности, что обвиняемый даже не знал о нем. У обвиняемых на этом суде не было защитников: их судьбы решались не коллегией равных, а коллегией их смертельных врагов. Доказательство вины не подвергалось сомнению. Оправдывающие обстоятельства никогда не приводились. Протоколы не велись, и не было возможности подать апелляцию. Приговор мог быть лишь один, и он был окончательный.
– Поскольку я являюсь офицером, ведущим расследование, вы не возражаете, если я выскажу свое мнение об этом деле?
– Если ты считаешь это необходимым.
– Дело против Халеда построено исключительно на несущественных доводах, во всяком случае, слабых.
– Цепочка доказательств ясна, – сказал Шамрон. – И мы пошли по этой цепочке на основе информации, полученной из палестинского источника.
– Это-то меня и беспокоит.
С ними за стол сел Иаков.
– Теперь уже несколько лет Махмуд Арвиш является нашим главным козырем в Палестинской автономии. Все, что он нам сообщал, оказывалось верным.
– Но даже Арвиш не уверен в том, что мужчина на той фотографии – Халед. Обвинение против него похоже на карточный домик. Если одна из карт окажется фальшивой, тогда все дело рухнет, и у нас будет мертвец на французской улице.
– Нам известно о внешности Халеда лишь то, что, по слухам, он поразительно похож на своего деда, – сказал Шамрон. – Я – единственный в этой комнате, кто видел Шейха лицом к лицу, и я видел его в обстоятельствах, которые невозможно забыть. – Шамрон поднял руку, показывая всем фотографию. – Человек на этой фотографии мог бы быть двойняшкой Шейха Асада.
– Все равно это не доказывает, что он – Халед. Мы ведь говорим об убийстве человека.
Шамрон повернул фотографию непосредственно к Габриэлю.
– Если этот человек войдет в дом номер пятьдесят шесть по бульвару Сен-Реми, ты признаешь, что он, по всей вероятности, – Халед аль-Халифа?
– Признаю.
– Значит, мы ставим этот дом под наблюдение. И ждем. И надеемся, что он явится туда до очередного массового убийства. Если он появится, мы снимаем, как он входит в дом. Если наши эксперты будут чертовски уверены, что это тот самый человек, мы берем его в расчет. – Шамрон сложил руки на груди. – Существует, конечно, и другой метод идентификации – тот, что мы использовали в операции «Гнев Господень».
В памяти Габриэля высветилась картинка.
«Извините, вы – Вадаль Цвайтер?»
«Нет! Нет, пожалуйста!»
– Нужно быть человеком очень хладнокровным, чтобы не откликнуться, когда тебя в подобной ситуации называют по имени, – сказал Шамрон. – И еще более хладнокровным, чтобы не схватиться за оружие, когда перед тобой человек, собирающийся тебя убить. Так или иначе, если это действительно Халед, он выдаст себя, и ты совершенно спокойно нажмешь на курок.
Шамрон поднял очки на лоб.
– Я хочу, чтобы «Верность» пришла к вечеру в Марсель. Ты будешь на ней?
– Мы используем модель «Гнева Господня», – начал Шамрон. – Aleph, Bet, Ayin, Qoph. В этом есть два преимущества. Она знакома тебе, и она работает.
Габриэль кивнул.
– По необходимости мы внесли в нее несколько незначительных изменений и объединили несколько ролей, но когда операция начнется, она покажется тебе прежней. Ты, конечно, будешь Aleph – стрелком. Команды Ayin – наблюдателей – уже едут к месту. Если Халед явится на ту квартиру, двое наблюдателей возьмут на себя роль Bet и прикроют твое исчезновение.
– А Иаков?
– Между вами двумя, похоже, установилось нечто вроде взаимопонимания. Иаков будет твоим заместителем по руководству командой. В ночь удара, если нам повезет, он будет твоим шофером.
– А как насчет Дины?
– Qoph, – сказал Шамрон. – Связь. Она будет держать связь с бульваром Царя Саула насчет идентификации объекта. Она будет также bat leveyha при Иакове. Ты будешь сидеть на яхте до момента удара. Когда Халед будет уничтожен, все уедут из города разными дорогами и выберутся из страны. Ты и Иаков поедете в Женеву и оттуда полетите домой. Дина выведет яхту из порта. Как только она доберется до открытого моря, мы посадим на борт команду и пригоним яхту домой.
Шамрон разложил на столе карту центра Марселя.
– Вот здесь, – и он постучал по карте своим тупым указательным пальцем, – для тебя приготовлено место укрытия на восточной стороне старого порта, на набережной Рив-Нёв. Бульвар Сен-Реми находится тут, – снова постучал пальцем по карте, – на шесть улиц восточнее. Он идет от площади Префектуры на юг, к саду Пьера Пюже.
Шамрон положил на карту фотографию улицы, снятую сателлитом.
– Откровенно говоря, это идеальная улица для нашей операции. Дом номер пятьдесят шесть находится вот здесь, на восточной стороне улицы. В нем всего один вход, так что мы не упустим Халеда, если он появится. Как видно на фотографии, это деловая улица – много транспорта, люди на тротуарах, магазины и офисы. Вход в дом пятьдесят шесть виден с этой большой эспланады перед Дворцом правосудия. В парке устроилась колония бездомных. У нас там есть пара наблюдателей.
Шамрон повернул фотографию под другим углом.
– А вот тут самое лучшее место – платный паркинг на осевой линии. В этом месте стоит теперь машина, арендованная одним из наблюдателей. У нас есть еще пять машин. В данный момент все они оборудованы миниатюрными камерами высокой детализации. Эти камеры передают снимки по зашифрованному радиосигналу. Раскодирование имеется только у тебя.
Шамрон кивнул Иакову, и тот нажал на кнопку. Из консоли медленно вылез большой плазменный телеэкран.
– Отсюда ты будешь наблюдать за входом, – сказал Шамрон. – Наблюдатели будут менять машины через разные интервалы, на случай если Халед или кто-то из его людей следит за платной стоянкой. Они разработали календарь смены машин, так что как только одна машина уезжает, другая встает на ее место.
– Как просто, – пробормотал Габриэль.
– Вообще-то это предложил Иаков. Он держался такой процедуры в местах, где гораздо труднее скрывать команды наблюдения. – Шамрон закурил сигарету. – Покажи ему программу, подготовленную компьютером.
Иаков сел перед переносным компьютером и отстучал команду. На экране появились оживленный бульвар Сен-Реми и окружающие улицы.
– Поскольку они знают тебя в лицо, тебе нельзя покидать яхту до ночи нападения. Это значит, что ты не сможешь ознакомиться с окружающими улицами. Но по крайней мере ты можешь сделать это с помощью компьютера. Техника позволяет тебе прогуляться по бульвару Сен-Реми, сидя здесь, в салоне «Верности».
– Это не то же самое.
– Согласен, – сказал Шамрон, – но придется этим довольствоваться. – И он погрузился в умозрительное молчание. – Так что произойдет, когда ты увидишь араба лет тридцати с небольшим, входящего в дом номер пятьдесят шесть? – Он дал вопросу повисеть в воздухе и затем сам на него ответил: – Вы с Диной определите, может ли это быть он. Если вы это определите, вы пошлете по надежному каналу «молнию» на бульвар Царя Саула. Затем вы передадите видео. Если это видео нас удовлетворит, мы дадим вам приказ действовать. Вы с Иаковом покинете «Верность» и направитесь на мотоцикле на площадь Префектуры – Иаков будет, конечно, за рулем, а ты – сзади. Ты найдешь место, где укрыться. Можешь просто припарковаться на площади или посидеть в кафе на тротуаре и выпить пива. Если Халед пробудет в доме лишь какое-то время, вам придется ехать за ним. Это оживленная часть города, где люди поздно ложатся. Вы оба – опытные оперативники. Вы знаете, как быть. Когда Дина увидит, что Халед вышел из той двери, она просигналит тебе по радио. Тебе надо быть на бульваре Сен-Реми не позже чем через тридцать секунд.