– Все равно и есть, упрямо проворчал тот. Кристина подняла руку, прося его успокоиться.
– Ты уже говорил мне это, Калум, но разве твой хозяин не желает получше угостить гостей?
– Ну наверное.
Кристина ожидала, что тот добавит «миледи», а когда не услышала ничего подобного, вздохнула и сказала:
– Его гости любят рыбу, и Альма права – тебе стоит послать кого-нибудь, чтобы добыть лосося или форель. До ужина времени еще достаточно, а рыбалка – приятное занятие. Если у тебя нет времени, я попрошу дворецкого заняться этим.
– Ну и я могу, – отозвался он недовольно.
– Альма, можешь идти, – тихо сказала Кристина, заметив стоявшую в дверном проеме Изобел. – Мне кажется, леди Изобел хочет поговорить с тобой.
– Да, миледи, иду.
Кристина с удовлетворением заметила, что женщина ничем не выдала свою радость от победы в споре с поваром.
– Мне показалось, тебе нравится работать у нас, Калум, – тихо спросила она.
– Так и есть, – сказал он. – Работаю все время, как здесь хозяин.
– Правда? Тогда за это время ты уже должен был выучить, как следует обращаться к хозяевам.
– Ага, но говорят, вы здесь не задержитесь, так чего стараться?
– Но пока я здесь, – тихо напомнила Кристина.
– Но я работаю на хозяина!
– Тогда задумайся, что он сделает, если я пожалуюсь ему на твое поведение. Ты думаешь, он не прислушается ко мне, если я попрошу тебя уволить? Но ведь я уже многое изменила в замке, и он все одобрил.
– А что…
– Мне сдается, что и дворецкий поддержит такое решение, – продолжала она. – Насколько я понимаю, вы с ним не дружите, а хозяин ему доверяет.
Повар побледнел, но Кристина сделала вид, что не заметила этого.
– Мы с тобой до сих пор прекрасно ладили, но сегодня ты меня очень огорчил.
– Я исправлюсь, миледи. Я ж что, я ничего. Вы много мне советов дали хороших, а вчера в кухню пришел хозяин и говорит, вкусно, говорит, готовишь.
Кристина не знала, радоваться ей или обижаться.
– Отчего же ты был так груб со мной? Мужчина на минуту задумался.
– Не могу сказать, честно. Это нехорошо, но у вас тут есть враги. Смотрите в оба, миледи.
– Но кто может мне повредить?
Он потряс головой:
– Не-не, никак не могу вам сказать.
Велев ему вернуться к работе и не забыть о рыбе, Кристина снова решила найти Альму и обнаружила ее во дворе, где та знакомила Изобел с двумя парнишками всего на год-два старше ее. Все утро они рубили дрова, о чем свидетельствовала громадная куча поленьев.
Изобел осмотрела эти результаты труда мальчишек, и ее глаза сузились. Она не подготовилась к такому труду, только повязала поверх платья длинный фартук, но Кристина решила не осуждать ее.
– Как много дров, – протянула Изобел. Невысокий рубщик дров взглянул на Кристину.
– Девочка говорит, она пришла нам помогать с дровами. Это правда, миледи?
– Правда, – подтвердила Кристина, и сестренка тяжело вздохнула. – Леди Изобел хотела найти себе более деятельное занятие, чем простое шитье, и мы решили, что вам пригодится помощница.
– Верно, – согласился парнишка и заулыбался. – Двое-трое – не один. Управимся в два счета. – Он посмотрел на Изобел и добавил: – Может, не в два, но сильно быстрее. А потом, можа, на рыбалку махнем.
– Возможно, – сказала Кристина Альме. – Калуму нужна рыба на ужин.
– И то, – ответила та. – Скажу ему. Он наверняка захочет послать нескольких мальчишек, чтоб уж рыба была наверняка.
– Я побуду здесь немного, – решила Кристина. – Надо убедиться, что Изобел умеет складывать дрова так, как здесь принято.
С лукавой улыбкой, говорившей «я-то знаю, что юные леди обычно не помогают слугам укладывать дрова», Альма повернулась и поспешила назад в кухню.
– Начнем отсюда, Изобел, – предложила Кристина. – Я помогу тебе немного.
Изобел, казалось, не верила своим глазам. Но Кристина ничего больше не сказала, и девочка пошла за ней к дальнему концу груды дерева и начала отбирать поленья.
– Ты можешь мне не показывать, как надо, – сказала она. – Я дома часто этим занималась и точно знаю, как ты предпочитаешь строить поленницу.
– Знаю, дорогая, – откликнулась Кристина. – Мне просто нужен предлог, чтобы не возвращаться в замок. Мне не по себе, и, думаю, я бы не выдержала сейчас еще один разговор с тетушкой или Мариотой – не говоря уже об обеих сразу. Мне нужна передышка.
– Поэтому ты пошла на кухню и ввязалась в войну между Альмой и Калумом?
– В войну?
– Ну да! Альма – из рода Бетюн, а Калум – настоящий Маккинни.
– Маккинни – родственники Маккиннонов, верно?
– Верно, – ответила Изобел, аккуратно выкладывая поленья в форме колодца. – А Бетюны – члены клана Гиллианов.
– Понятно. А дворецкий Гектора, конечно же, из клана Гиллианов. Интересно, почему они взяли повара-чужака?
– Калум служил им всегда, хотя не говорит, в качестве кого. Мол, это не для детских ушей.
– Да ты много разузнала!
– Я задаю вопросы. Можно тебе задам?
– Конечно, можно, – согласилась Кристина.
– Ты на меня тоже сердишься?
– Тоже? А, в смысле и я, и Гектор?
– И Мариота. Но она всегда сердится, когда я с ней не согласна. Иногда кажется, что у нее в голове свое видение мира, которое она изменяет в зависимости от настроения.
Кристина рассмеялась. Это было довольно точное наблюдение. Однако она давно раскусила тактику Изобел и вернулась к теме.
– Гектор имел все основания сердиться на тебя, – сказала она. – Подслушивать очень дурно.
– Я только хотела убедиться, что с тобой все хорошо, пояснила Изобел. – Я способна постоять за себя, хотя спасибо тебе за заботу. Он тебе нравится.
– Конечно. Он мой муж, а кроме того, он… по крайней мере иногда… очень обаятельный молодой человек.
– Это я поняла. Мне он тоже нравится, но я думала, что он смотрит только на Мариоту. Теперь я не так в этом уверена, но он довольно скрытный, правда?
– Вынуждена с тобой согласиться.
– Ты поэтому сердишься?
– И вовсе я не сержусь, по крайней мере на него. И ни на кого не сержусь, – подумав, добавила Кристина.
– Неправда, сердишься. Сердишься, даже когда смеешься. А Мариота всегда врет, даже когда говорит правду.
– Изобел?!
– Но это же так, Кристина. Она никогда ничего не говорит просто так. Она все преувеличивает, так что даже когда она честна, она лжет.
Кристина задумалась, но Изобел была права. Мариота действительно любила приврать.
Девочка смотрела на нее и терпеливо ждала ответа. Ее голубые глаза были ясны, а розовые губы приоткрыты, как будто она продолжала доказывать Кристине свою точку зрения.
Но Кристина уже поняла ее.
– Я действительно все время сердитая? – спросила она.
Изобел кивнула, затем, улыбнувшись, добавила:
– Возможно, это тоже преувеличение, но ты часто выглядишь злой, и это бросается в глаза. Почему ты так изменилась, Кристина?
– Не могу тебе ответить, – честно сказала та. – Я не знала, что это так заметно. Ты умна не по годам, Изобел. Ты все видишь. Как это тебе удается?
– Я просто наблюдаю за людьми, – ответила Изобел. – Смотрю и учусь.
– И еще слушаешь и учишься, – подмигнула Кристина.
Изобел скорчила гримаску.
– Ну да, и слушаю.
– Нам всем не помешало бы прислушиваться к тому, что происходит вокруг, – вздохнула Кристина.
Изобел улыбнулась и снова начала складывать дрова, но через минуту сказала:
– Если хочешь уединиться, пойди посиди в своей башне.
Решив, что это прекрасный совет, особенно сейчас, когда ей нужно было многое обдумать, Кристина сразу направилась туда, но по дороге обдумывала не события последних дней, а слова сестренки.
Сердитая? Как странно! Она никогда не считала себя гневливой. Конечно, Кристина иногда огорчалась, разочаровывалась и даже, возможно, расстраивалась, но гнев – это слишком сильное слово для описания ее чувств. Правда, было несколько случаев, когда злые слова так и рвались наружу, а пару раз они даже находили выход, и тогда ей приходилось горько жалеть о сказанном.