Слушая офицера, Грем Злобный то краснел, то бледнел. От злости, переходящей в ненависть. От удивления подвигами, по-другому не назовёшь, репликантов. Об их самопожертвовании, военных приёмах и уловках. Об опыте земных войн, перенесённом в космос и оказавшемся неожиданно успешным. Когда адмирал закончил, император несколько мгновений сидел молча, переваривая новости и информацию, затем поднялся с трона. Стамп опешил, на его памяти такое случалось впервые. Сделав несколько шагов из стороны в сторону, заложив руки за спину, правитель глубоко вздохнул и заговорил:
— Колин, включите рекордер и оформите как приказ. Я подпишу немедля. Итак: за проявленное мужество и отвагу при спасении империи утвердить все полевые патенты. Это первое. Второе — этим двоим арестованным присвоить звание третьих лейтенантов, тем более что они и у себя были не в малых чинах…
— Один — полный генерал. Второй — фельдмаршал.
— Вот-вот. Далее — отвести десантные войска на переформирование и дообучение. Впредь использовать только с моего личного разрешения. Будем готовить ответный удар. И четвёртое — командующего флотом, как его там, Стамп?
— Адмирал Ривз, Ваше Величество.
— Ривза лишить чинов, званий, наград, как и офицеров его штаба. Командующего — казнить немедленно по получении этого приказа. Офицеров штаба — разжаловать в рядовые и отправить в штрафные части. У нас хватит адмиралов и без них. А дерьмо, мечтающее о звёздах на эполетах, мне ни к чему. Если они не знают, когда стоит остановиться — значит, пускай сидят на колу. Это их удержит лучше любого якоря. Готово?
— Да, Ваше Величество.
— Один момент…
Император вновь задумался, затем зачем-то посмотрел в угол, перевёл взгляд на висящий на стене древний портрет, ещё плоский, ручной работы, основателя династии. Затем сунул руку в карман форменных брюк, что-то извлёк. Стамп не поверил своим глазам: обычный имперский кред, мелкая разменная монетка.
— Орёл или решка? Ну!
— Решка, Ваше Величество.
Грем удовлетворённо улыбнулся.
— Значит, так тому и быть. Дайте им возможность учиться управлять кораблями. Естественно, тем, кто к этому способен. Я слыхал, что у них достаточно атмосферных пилотов? Думаю, несложно будет научить их воевать и в космосе. И ещё, Колин… Начинайте думать над штурмом Рейры.
— Сколько я могу использовать людей?
— Не больше миллиона. Я не хочу рисковать короной. А эти земляне настолько непредсказуемы… Кто знает, чем оно всё кончится. Единственное, что мне известно точно — война закончится. Нашей победой. Но какой ценой?..
…Дверь в отсек уже привычно развалилась на две части, и внутрь вошёл поджавший губы до такой степени, что те превратились в тонкую ниточку, майор Трес. Окинул хмурым взглядом напрягшихся людей, замерших на койках, затем повернулся к вскочившему Иванову.
— Построить людей. Приказ императора.
— Есть!
Короткая команда. Быстрое движение, и вот девяносто человек в напряжении застыли в шеренге. Что сейчас будет? Между тем имперец, злобно окинув строй взглядом и не найдя к чему придраться, выудил офицерский планшет и стал зачитывать:
— Утвердить выданные перед сражением полевые патенты…
— Во славу империи! — дружно рявкнуло подразделение.
Майор даже вздрогнул от неожиданности, но справился и под конец заявил:
— А теперь — познакомьтесь с вашим новым командиром. Прошу вас, третий лейтенант.
И в дверь шагнул Иван Данилович. Секунду никто не верил своим глазам — на плечах Черняховского горели новенькие ромбы — офицер! А ведь ещё час назад он ждал смерти… Майор между тем убрал планшет, обернулся к землянину:
— Ещё раз поздравляю вас с первым офицерским чином, господин третий лейтенант. Приступайте к командованию.
— Служу империи!
Стукнув кулаком себя в грудь, как здесь было принято, Черняховский склонил голову.
Трес отмахнул обратное приветствие и вышел прочь. Едва дверь за ним закрылась и сработали замки, как новоиспечённый третий лейтенант скомандовал:
— Вольно! Разойдись!
И через миг оказался в плотном кольце бойцов, радостно хлопающих его по плечам, обнимающих, поздравляющих. Хотели было качать, но вовремя сообразили, что потолки в отсеке низкие и на радостях приложить командира о потолок ничего не стоит.
— Жаль, спрыснуть погоны нечем, — тоскливо произнёс кто-то, но Черняховский заговорщически подмигнул:
— Ничего. Сейчас вернёмся на базу, там оторвёмся. Император даёт всем сутки отдыха, а затем — проходим последние занятия, тестирование и, ребята, будем прощаться. Как ни жаль.