- Черт знает что такое, - в отчаянии промолвил Гэйвин, вернувшись к Улиссе. – Я опять не смог ничего сделать. Вообще ничего, понимаешь?!
Великий Визирь в сердцах стукнул кулаком по столу и тут же, застонав, скорчил
ся от боли.
- Я так надеялся на Кристалл Силы, а он не работает, - растерянно добавил он, чуть придя в себя. – Почему, а? Я что-то не так делаю, или что?
- Откуда же я знаю, - вздохнула Улисса. – Об этом лучше спрашивать не меня… Вот что: давай сходим еще раз к Дереву Знаний. Тут недалеко, к вечеру доберемся. Правда, наши обычаи не позволяют посещать его дважды, но теперь уж не до обычаев.
- Хорошо, - воодушевился Гэйвин. – Это, может быть, наш последний шанс… Сейчас, я только заберу Тиноса, и пойдем.
И, прочтя телепортирующее заклинание, он перенесся к своему маячку.
Вопреки ожиданиям Гэйвина, не особенно поверившего обещанию Тиноса исцелиться за пару дней, элементаль вынырнул из воды совершенно здоровым. На его теле не осталось ни малейших следов от полученных увечий, так что маг, чьи раны только начали затягиваться, по-хорошему позавидовал ему. Узнав о неудаче с Кристаллом Силы, Тинос был разочарован, но известие о предстоящем визите к Дереву Знаний вселило в него новую надежду, тем более что он имел к древесному провидцу и свои вопросы, касающиеся дальнейшей судьбы Стихийных Плоскостей.
Гэйвин взял его за плавник, настроился на волшебное кольцо Улиссы, и мгновение спустя маг с элементалем уже стояли перед лагерем новоэрафийских священников. Улисса запрягла в сани неказистого, но быстрого и выносливого пегого конька туларийской породы, и они тронулись в путь – сначала вдоль реки, а затем свернули вглубь леса. Все трое ехали в тревожном молчании, то и дело оглядываясь назад, на зловещий черный вихрь катаклизма.
Через несколько часов, когда на темнеющем небосводе показались первые звезды, Улисса остановила коня на краю лесной чащи.
- Дальше пешком, - скомандовала она. – Здесь уже совсем рядом.
Облетевшее Дерево Знаний, поникшее под тяжестью снега на ветвях, выглядело сиротливым и очень грустным. Улисса подошла к нему и коснулась ствола ладонью:
- Здравствуй. Прости, что опять беспокою тебя, да к тому же еще зимой – тебе бы сейчас отдыхать и набираться сил…
Дерево ожило, встрепенулось и зашумело ветвями, сбрасывая с себя хлопья снега.
- Интересно, что оно говорит? – шепотом спросил Тинос у Гэйвина. – Жаль, что мы не знаем его языка.
- Ничего, Улисса сейчас нам переведет, - сказал маг. – А можно поступить и проще.
Пробормотав заклинание, он приложил одну руку ко лбу элементаля, а другую подал Улиссе. Эльфийка сжала его ладонь, и речь Дерева стала понятна не только ей, но и Гэйвину с Тиносом.
- К чему теперь отдых? – услышали они в треске ветвей. – Еще два дня, и эту поляну поглотят Стихии. Стоит ли мне набираться сил перед неминуемой гибелью?
- О нет, Дерево! – воскликнула Улисса. – Наши волшебники не дадут тебе погибнуть. Уверяю тебя: они делают всё, чтобы сдержать катастрофу.
- Спасибо, спасибо им, - последовал ответ. – Я знаю, только на них сейчас всё и держится. Стоит им сдаться – и Стихии будут здесь уже к завтрашнему утру. Пусть сопротивляются, пусть… Лучше умереть в борьбе, нежели смириться… Как жаль, что ваши маги ничего не спасут!
- Но должен же быть способ прекратить этот кошмар! Ведь остановили же нихонцы Судный день, хотя их чернокнижники были, конечно, посильнее наших друидов и священников. Но вот посмотри, какой артефакт у нас есть, - Улисса повернулась к Гэйвину, взяла протянутый им Кристалл и показала Дереву. – Он полон великой силы, но мы не знаем, как ею воспользоваться. Может, нужно какое-то особое заклинание?
- Это то, что вы вынесли из Плоскостей? – оживилось Дерево. – Причина нашей погибели? Положи его к моим корням.
Эльфийка исполнила просьбу Дерева.
- О, какая мощь! – пронеслось в его ветвях. – Какая дьявольская мощь! И вы надеялись, что она поможет вам спасти мир?
- А что, не поможет? – оторопело спросила Улисса.
- Разумеется, нет! Это не та сила, которая способна созидать, защищать, восстанавливать… Ваш артефакт годится лишь для разрушения, он несет смерть, хаос – и более ничего…
- Но ведь именно этот Кристалл когда-то вернул к жизни Эскатона, - робко возразил Гэйвин. – Значит, он способен не только губить, но и исцелять.
- Эскатон – это совсем другое. Посланец чуждого мира, существо иной природы, Разрушитель, питавшийся энергией разрушения. Для него было целительным гибельное для нас… Нет, нет, этот Кристалл не для нас, от него исходит лишь зло… Нам для спасения нужна иная сила, светлая и созидательная. В нашем мире ее почти не осталось… почти…
- О чем ты, Дерево? – робко осведомилась эльфийка. – Что за сила может нас спасти?
- Не знаю, может ли… Или уже поздно? Многое уже обречено, но остальное еще можно попытаться уберечь… А эта сила… я скажу вам, только уберите свой Кристалл. Думать мешает, слишком много на нем крови… Уберите и не пользуйтесь никогда.
Гэйвин забрал Кристалл из-под Дерева.
- Да, так лучше, - облегченно встряхнуло оно ветвями. – Так вот, эта сила… Да-да, теперь я ясно чувствую – она не иссякла… Это высшая магия Света, подвластная лишь сынам небес, тем, кого вы зовете ангелами. Сейчас всё в их руках, они единственные могут закрыть врата в Стихийные Плоскости.
- А сами Плоскости они могут привести в порядок? – нетерпеливо перебил его Тинос. – В смысле, прекратить там хаос и восстановить всё как было?
- О нет, ты хочешь невозможного. Как было – никогда уже не будет. Никто не в силах вернуть Стихиям душу и разум, можно лишь отгородиться… и привыкать жить без них…
- Да зачем же нужна такая жизнь?! – на глазах у элементаля выступили слезы. – Ну неужели совсем ничего нельзя сделать? Я так надеялся…
- Не сокрушайся понапрасну. Сопряжения давно нет и уже не будет. Пусть твоя душа болит не о том, что умерло, а о том, что еще живо…
- Тебе легко рассуждать, - обиженно проговорил Тинос. – Твой-то мир ангелы еще могут спасти.
- О нет, не весь… и не лучшую его часть… Что это за мир будет без Священных рощ, без страны эльфов? Хорошо, что мне не придется в нем жить… Но пусть уцелеет хотя бы что-то… Ступайте к сынам небес, просите их о помощи… Иначе – конец, конец всему…
- Но разве в нашем мире еще остались ангелы? – усомнилась Улисса. – Насколько я знаю, они жили на западе Эрафии, в тех ее областях, которые больше всего пострадали в Судный день. Ангелы тогда открыли порталы в Аксеот и тем самым спасли многих людей, но сами погибли. Ну, может, кто-то из них и успел тоже воспользоваться этими порталами, но в Эрафии их точно не осталось. А в Аксеоте нам их теперь не найти – почти все порталы туда уже использованы, а три последних, которые в Священных рощах, сейчас попали в зону катаклизма. Так что связь с Аксеотом потеряна окончательно.
- Нет, вам не нужен Аксеот. Сыны небес здесь, в этом мире… Да, я чувствую – они здесь… Там же, где жили всегда, откуда когда-то пришли в Эрафию…
- И где же? – в один голос спросили Улисса и Гэйвин.
- Трудный вопрос… Очень трудный, но я попытаюсь…
Дерево возбужденно зашумело кроной. Даже не зная языка растений, было бы нетрудно понять, какие огромные усилия приходится ему прилагать, чтобы пробиться к истине: ствол его дрожал и потрескивал от напряжения, ветви мучительно изгибались. Его безмолвная речь становилась всё быстрее и неразборчивее:
- Это место… прекрасное, благословенное… это город… да, точно, город… Один из вас троих знает… Там, высоко, в горах… нет, теперь уже не в горах, гор больше нет… но город есть, он цел… их магией, их любовью… И имя ему, имя ему… Целеста!
- Целеста?! – потрясенно воскликнул Гэйвин. – Не может быть!
- Так тебе знаком этот город? – обернулась к магу Улисса.
- Еще бы! Сколько лет я там провел, учась мудрости у ангелов… Этот город был в поднебесье над Бракадой, у самых горных вершин – на такой высоте, что мы могли попасть туда только через магический телепорт, один на всю страну. Ангелы допускали к себе лишь избранных – тех, кого они считали достойными. Для меня было великим счастьем входить в это число, иметь возможность посещать Целесту, общаться с ангелами… Я нигде никогда не видел ничего прекраснее этого города, а магия там действительно сильнейшая – Дерево правильно говорит, как раз такая нам сейчас и нужна. Но я был уверен, что в Судный день Целеста погибла вместе с Бракадой, потому и не вспомнил о ней. А она, значит, не погибла – ни в той катастрофе, ни в следующей, когда бракадская территория на дно ушла… Нет слов, как я рад это слышать!