— Не надо. Не трогай. Меня, — в ее ровном голосе не было ни эмоций, ни тепла. Она и раньше отстранялась от него, но никогда в такой категоричной манере.
— Эбби, — позвал он ее. — Это не…
— Красный, Ксавье. Красный, красный, красный, — холодная маска на ее лице не менялась, пока она использовала стоп-слово, которое завершало сцену.
Эбби повернулась и побежала, и он почти слышал, как трескается лед.
— Эбби!
Джанаэ схватила Ксавье за руку, удерживая его на месте.
— Ты со мной, помнишь? — ее улыбка стала шире.
Ксавье опустил взгляд на нее, видя мстительное удовлетворение в ее глазах.
— Ты ее сводная сестра? И ты все это подстроила, чтобы навредить Эбби. С ее мягким сердцем, я сомневаюсь, что она когда-либо делала тебе что-то плохое.
Лицо Джанаэ исказилось.
— Ты не…
— Нет, не знаю. Но я могу распознать эгоцентричную женщину, которая причиняет боль всем вокруг, — он убрал ее руку, словно вытаскивая слизняка из ботинка, прошел через дом и вышел через парадную дверь.
— Чем могу помочь, сэр? — к нему поспешил камердинер.
— Эбби. Она…
Человек в форме указал на красные задние фары, удаляющиеся на скорости от дома. Должно быть, она припарковалась возле входа, а не на стоянке.
Джанаэ подставила его как козла отпущения, просто чтобы вцепиться когтями в Эбби. И он на это купился. Внутри него кипела ярость, но чувство вины и беспокойство пересиливали ее.
Он нажал быстрый набор на своем телефоне и позвонил ей. Не отвечает. Он оставил голосовое сообщение, а затем еще одно на ее домашнем телефоне.
— Мне очень жаль, Эбби. Нам нужно поговорить. Позвони мне.
Хотя он прекрасно знал, что она не вернется в его дом, Ксавье все равно направился туда. В надежде. Он должен был удостовериться. Да, ее одежда все еще была в шкафу.
Как он мог так фатально облажаться?
Ее не оказалось в ее дуплексе. Когда он уставился на пустые окна, его челюсть сжалась так сильно, что зубы заскрежетали. Где она была? За рулем? Ей больно? Возможно, она плачет. Она может быть неосторожна. Может попасть в аварию.
Он обзвонил отделения скорой помощи. Все. Позвонил и попросил друга проверить полицейские отчеты.
Ничего.
Что, черт возьми, он натворил? Вчера вечером она сказала, что любит его. И будто в ответ, он отправился с ее сводной сестрой на вечеринку ее родителей.
Ксавье набрал еще один номер. Саймон сказал, что Эбби не звонила им.
Ее не было и в офисе университета.
Затем Ксавье поехал в «Темные небеса», чтобы в досье найти номер телефона Линдси. Но Эбби не звонила ей. Ее там не было.
Как он мог заставить ее поверить, что хочет быть с ней? Только с ней.
А что насчет ее родителей? В списке был указан номер Гарольда Эджертона. Он набрал его. Грейс наградила его несколько эпитетами, самым приятным из которых был «гнусный мерзавец», но, в конце концов, призналась, что Эбби нет в родительском доме.
Он вернулся в Милл-Вэлли. Припарковался у дороги и уставился на пустое парковочное место и черные окна. Она не вернулась к себе домой.
Ксавье откинул голову назад. И, наконец, дал волю своему гневу…
Чертов сукин сын. Если — когда — найдет ее, он собирается сделать ее задницу розово-красной, после того как он, блять, будет извиняться гребаную вечность. Он был чертовски доверчивым идиотом. Джанаэ пожалеет о том, что причинила боль Эбби, да, определенно пожалеет об этом, но в реальности именно он причинил вред любимой женщине.
Ксавье провел руками по лицу и сделал вдох. Вернул контроль над собой.
Он прикрепил сообщение к ее двери и оставил еще несколько на все голосовые почты, которые у нее были.
«Эбби, мне жаль. Я люблю тебя. Позвони мне».
Когда он сдался и вернулся домой, в доме оказалось слишком тихо. Не было Эбби — не было и тепла. За одну ночь его мир опустел.
Он вырвал ее сердце и растоптал — вот что она должна была чувствовать. Осознание того, что он причинил ей такую сильную боль — даже если и не собирался этого делать, — пронзило его зазубренным лезвием, оставив после себя агонию.
Как он может это исправить? Он должен все исправить.
***
На смотровой площадке в конце Пойнт-Лобос Эбби наблюдала за звездным светом над Тихим океаном. Луны не было видно. Волны разбивались о скалистые утесы внизу, скрывая шум города. Лэндс-Энд. Казалось, именно здесь и сейчас самое подходящее место. Корабли терпели крушение у скалистого побережья, не в силах ориентироваться в водах. Так же, как и ее попытка завязать отношения.