Ксавье освободил Эбби.
— Разденься, положи одежду в мешок и жди меня здесь.
Ее окатило приливом адреналина.
— Всю?
— Определенно.
— Я не… — Не знаю, хочу ли это делать. — Я не спортсменка.
Он потрепал ее по волосам.
— Отлично. Мне не придется напрягаться, чтобы сделать все три выстрела первым.
Ее глаза расширились. Все три. У нее никогда не было анального секса. Никогда.
Он прошел несколько шагов и бросил, не оглядываясь:
— Будь голой до моего возвращения, или ты начнешь игру с отпечатком моей ладони на заднице.
Ни за что. Она поспешно разделась, дрожа от холода, когда запихивала одежду в мешок. Солнце скрылось за деревьями, оставив мир в полусумраке. В воздухе витал снежный горный запах. Она позволила лишь натянуть сапоги на резиновой подошве, чтобы сберечь ноги.
Справа от нее люди начали рисовать пальцами на телах нижних. Одна Домина выводила круги вокруг члена своего подчиненного. Другая наносила полоски в виде кошачьих усиков на лицо женщины.
Твердые пальцы схватили Эбби за руку, и Ксавье притянул ее поближе к мискам с краской. После секундного раздумья он выбрал ярко-синюю.
— Не двигайся, Кудряшка, — велел он. — Я собираюсь дать себе то, во что можно целиться, — он нарисовал круг вокруг внешней стороны ее левой груди.
Ее рот открылся.
— Ты собираешься стрелять в меня сюда?
— Только из синего пистолета. — Затем последовал желтый круг и еще один синий. Он закончил, обрисовав желтым цветом ее ареолу. После того как разрисовал другую грудь, он улыбнулся.
— Идеальные мишени, как думаешь?
Ее соски напряглись до боли от одного только прикосновения его влажного пальца. Хуже того, она уже была влажной от мыслей о том… что может произойти после битвы.
— Сумасшедший, — пробормотала она.
Его глаза загорелись смехом.
— Повернись, — он нарисовал мишень на ее заднице, чередуя желтый цвет с синим. Когда солнечный свет померк, круги начали светиться.
— И еще одна, — он провел пальцем с синей краской по нижней части ее живота, скользнул по верхней части левого бедра к правой ноге и обратно к животу. Получился своеобразный кружок вокруг ее паха. — Раздвинь ноги.
Ни за что. Никаких рисунков на… промежности.
Жгучий шлепок опалил ее бедро, и она подпрыгнула.
— Это была не просьба, зверушка.
Когда она раздвинула ноги, в ее животе зародилась дрожь. Она чувствовала себя странно, словно была вещью или питомцем. Незначительной. Но она была взволнована, когда выбор пал на нее. Он не позволит ей отсидеться в стороне, как она обычно делала. Он заставит ее принять в этой игре самое активное участие.
Ксавье вывел круг на ее лобке, прочертив его до складочек у развилки ног.
— Прекрасно. Не двигайся, пока краска не высохнет, чтобы она не размазалась.
Вымыв руки в специально предоставленном для этого ведре, он вернулся и посмотрел на нее с удовлетворением.
— Теперь у меня есть несколько хороших целей.
Де Врис раскатисто рассмеялся.
— Здесь гораздо веселее, чем на настоящем полигоне.
Брови Эбби сошлись вместе.
— Вы умеете стрелять?
Легкая улыбка Ксавье выглядела обеспокоенной.
— Мы ходим к Саймону на полигон каждую неделю, — ответил де Врис.
— О, прекрасно. — Вот и пропал ее шанс на массаж ног. Она вздохнула и пробормотала: — Nos morituri te salutanti.
Де Врис нахмурился.
— Если ты проклинаешь меня, девочка, делай это по-английски.
— Так говорили гладиаторы перед тем, как их убивали на арене в Риме, — пояснил Ксавье. — Мы умираем, приветствуя вас.
— Мыслишь в правильном ключе, — сказал де Врис.
Когда де Врис ушел, Ксавье опустился на одно колено перед раздвинутыми ногами Эбби.
— Что ты делаешь?
— Воздух становится холодным. Я хочу убедиться, что ты не замерзнешь, — он схватил ее за бедро, удерживая на месте. Другая его рука скользнула между складочек киски.
— Ксавье, нет!
Он усмехнулся и ввел в нее палец, и она пискнула от шока, вызванного его безжалостным проникновением. Он с такой легкостью вошел в нее, что, должно быть, заметил… Ее лицо вспыхнуло.
— Да, это очевидно, что ты возбуждена, зверушка. Я рад, — его рука сжалась на ее бедре, предупреждая, когда она попыталась отодвинуться, но с его пальцем внутри она была надежно зафиксирована в этой позе. Его большой палец совершал медленные круговые движения вокруг клитора, изредка касаясь его вершинки, и ее возбуждение нарастало с каждой секундой.