Когда люди начали покидать сцену, Ксавье бросил несколько необходимых вещей в сумку и вернулся к Эбби. Он помог ей сойти с доски и с удовольствием зарылся лицом в изгиб ее шеи и плеча. Окруженная запахом лаванды и собственным возбуждением, она благоухала вполне пригодно для траха.
Доска была убрана, пока Домы и сабмиссивы уходили со сцены. Когда из леса донесся крик, ее глаза восхитительно расширились.
— Что дальше?
— Ты делаешь то, что я тебе говорю, конечно же. Стой здесь, — он связал ее запястья перед собой, оставив один конец веревки свободным, чтобы использовать его как поводок. — У тебя кружится голова? Болит где-нибудь?
— Я в порядке.
Он улыбался, глядя, как она переносит вес с ноги на ногу, потирая бедра друг о друга. Фаллоимитатор должен был оставить ее киску чувствительной. Прохладный ветерок и возбуждение напрягли ее соски до розовых пиков, которые притягивали его внимание. Он вернулся к оборудованию и взял маленький тюбик лосьона для тела.
— Для чего это?
Он почти видел, как она перебирает различные варианты использования лосьона, и усмехнулся.
— Хватит думать, Эбби. Единственное, что ты должна делать, это то, что я говорю тебе делать. Твоя задача — не волноваться, а просто слушаться. Ты сможешь это сделать?
Ее дыхание было учащенным и поверхностным, когда она кивнула.
— Очень хорошо, — он держал ее за руку, уводя со сцены, но она твердо стояла на ногах и все еще была в обуви для бассейна. Превосходно.
Отпустив, он потянул ее за поводок в сторону тропинки, задавая быстрый темп, чтобы вывести ее из зоны комфорта. Давая ей установку, что она не контролирует ситуацию.
Он выбрал поляну, на которой висело несколько светящихся палочек. Что бы им ни предстояло сегодня, он хотел видеть ее лицо. Ему это было необходимо. Тени мерцали по редкой траве, когда огоньки колыхались на ветру. Полумесяц висел высоко в небе, разливая серебристый свет, и Ксавье расстелил одеяло в центре поляны.
Нахмурившись, Эбби сделала шаг в сторону более уединенных мест, скрытых под деревьями, и бросила на него вопрошающий взгляд.
Он проигнорировал ее намеки.
— На колени.
Когда она выполнила приказ, он обошел ее, доминантно осматривая и наслаждаясь зрелищем. Казалось, ее красота ожила в лунном свете. Сказочная эльфийка с удивительно пышным телом.
И ее рот…
— Ладно, мой маленький военный трофей, пора платить по счетам, — он шагнул к ней. Она опустила связанные руки, чтобы прикрыть свою голую киску, и когда подняла на него глаза, он спокойно поставил ногу на поводок.
Стоя в нескольких дюймах от ее лица, он не спеша расстегнул ремень и потянул молнию на джинсах. Ее дыхание участилось.
Его член был болезненно тверд большую часть игры и вырвался из одежды с пьянящим приливом свободы. Терпение. Возраст забрал способность кончать несколько раз за ночь, заменив ее контролем над тем, чтобы оставаться эрегированным в течение нескольких часов. Поскольку он планировал кончить в ее киску, то стоило начать с этого милого ротика.
Обхватив ее затылок рукой, он подтянул ее ближе, наклонив свой член под удобным для нее углом. Ее губы сомкнулись вокруг него, и ее горячий, влажный рот скользнул по его стволу так, что его яйца напряглись. Запутавшись пальцами обеих рук в ее волосах, он задал ей быстрый ритм.
В первый раз, когда его член толкнулся глубже ощутимого для нее комфорта, она попыталась поднять руки, и поводок под его ногой дернулся. Еще один рывок. Она подняла на него глаза.
— Только твой рот, зверушка. Больше ничего, — он лишил ее возможности контролировать то, как она будет ему отсасывать. Он изучал ее лицо, мышцы плеч и шеи, а затем позволил ей отстраниться, пока крошечные струйки воздуха не ударили в головку его ствола. Тревога — это хорошо, но он не хотел, чтобы она была в ужасе.
Ее дыхание выровнялось, и через несколько секунд она подалась вперед, разжимая челюсти, чтобы принять его глубже. Хорошая маленькая саба. Она продолжала сладко сосать и облизывать, даже когда он держал ее голову и слегка толкался в ее рот и обратно.
— Ты такая прекрасная, Кудряшка.
Она издала тихое хныканье и заработала сильнее. Ее язык прочертил горячую полоску по нижней стороне его члена, обогнул головку и скользнул вниз. И снова устремился вверх, дразня набухшие вены по пути. Он не заставлял ее брать его полностью, они поработают над этим позже. Вместо этого он издавал ободряющие звуки и поддерживал устойчивый ритм, довольный тем, как закрылись ее глаза, и Эбби полностью отдалась действию.