Страна молотка, пилы и топора!
Страна черной похлебки и общих столовых!
Страна трусов!
Действительно, легендарен корабль «Арго». Были авантюристы — Язон! — но не трусы; мелкие мошенники с лошадиными челюстями — Зет и Калаид! — но не трусы; кровосмесители — Библида! Негодяи — Клитий! Алкоголики — Кастор! Сводницы — Эмпуса! И сообща — убийцы — но не трусы!
Поглядим, Язон, сколько ты поцарствуешь в этой стране со своей горбатенькой зайчихой.
Икара определят в агелу, — воспитание в духе спартанских войн. Познание музыки, — военное хоровое пение прививает мелодику.
Тебя, Икар, обучат законам Спарты.
А законы эти — неисчислимы. Ты будешь участвовать в апеллах и обсуждать законы.
Икара определят в агелу.
Все четыре времени года он будет ходить необутый, в легком хитоне. Он будет засыпать на постели из тростника; тростник нарежет сам. Он будет самостоятельно добывать пищу, обворовывая земли илотов, а попадется — накажут бичом, не за ограбление — чтобы проявлял более хитроумия.
Тебя, Икар, обучат копью и мечу.
Потом переведут в следующую возрастную группу.
Устроят состязания: возмужал? готов к войне? Группу разделят на два отряда. Один — загонят на остров, окруженный рвом с помойной водой, — защитники; другой отряд — нападающие на остров по узким деревянным мосткам.
Применять оружие — запрещено. Бей локтями противника, сбрасывай с мостков и держи за волосы, пока не захлебнется в помойной воде, разгрызи врагу живот и подари кишки агеларху — религиозные реликвии, ожерелья славы, оторви современнику ухо и дуй в дыру, как в мундштук музыкального инструмента, вынимай у сверстников глазные яблоки, набери полный подол этих фруктов, подари агеларху — великолепный десерт после тощей похлебки.
Будь готов к празднику Артемиды.
Тебя будут сечь зелеными лозами ивы, ты не выродишь ни стона, ни полстона, ты будешь улыбаться, иначе — общественное презрение тебе и родителям твоим.
А выпускные экзамены!
Ты покинешь пределы города, будешь добывать пищу изощренным грабежом, отсыпаясь ночью и появляясь днем, как голодный ангел. Ты убьешь илота, хотя бы одного захудалого илота, иначе твое возвращение к родителям будет осыпано пеплом позора и горя.
Потом тебе выдадут кожаную каску, и кожаные поножи, и маленький меч и до шестидесяти лет будут обучать обязательному несению армейской службы.
Где Колхида твоя, Икар?
Ах, Икар, в Колхиде — варвары. Они разрывают печеных баранов пальцами. Они хлебают бочками напитки семидесяти семи дьяволов под воловьи тимпаны певцов. Кровная месть. Воруют жен. Сквернословят.
А тебя обучат правильным грамматическим выражениям. В апеллах ты будешь правильно грамматически выражать свое мнение криком «да!» на таком согласном народном собрании.
Медея рассмеялась.
— Дарю твоей возлюбленной самый красивый пеплос Эллады. Правда, он отравлен, и, надев его, твоя невеста мгновенно умрет.
Язон погрозил пальцем:
— Даришь, а жалеешь, что даришь.
Когда Майя убежала с подарком, Эмпуса беззвучно навалилась на Язона и беззвучно запеленала его. Вошел Икар. Он междометиями попытался выразить свое изумление, но не успел. Медея вонзила ему в горло кинжал.
Одеревенелую, в обмороке, вынесла Эмпуса Медею из дворца.
А над Спартой уже раздавались вопли; страшный пеплос умертвил Креонта, Главку и маленькую Майю.
Мерцало море.
Маячили гигантские стеклянные тучи.
Очертания их были красны.
Медленно звенели цикады.
Напряжение прошло.
Медея легла на песок, на спину.
Она заплакала.
Она плакала очень тихо и очень долго.
Эмпуса вынула занозы, перевязала ноги, надела Медее сандалии.
Очертания стеклянных туч почернели.
Эмпуса вздохнула, подняв кобыльи очи к тучам.
— Где-то мои Диоскуры? Хватает ли Кастору девочек? Вина? Пищи? Не шалит Полидевк?
— Вечно ты об одном и том же, — сказала притихшая Медея.
— Да, вечно, — сказала кормилица. — Ибо ничто не вечно — ни государства, ни расы, ни законы, один человек — вечен; его слезы, его пища, его мудрость.
VI. ГЛАВА ЭПИЛОГА
Государство можно превратить в сад, можно — и в конюшню.
А какой это сад? Кобыльи дрязги эфоров, дискуссии кобыл на тему: кто из жеребцов жарче? И — вереница ломовых лошадей, грузовых тружеников. А скакуны? Грациозны, как вишневые прутики, но кто из них не опадает да ипподромах, влача колесницы, оскаливаясь в сражениях?