Человек был настолько мал, что вряд ли его заметил вошедший, если бы точно не знал о присутствии.
- Мальчишка здесь, господин Криг, - негромко доложил вошедший.
Карлик вздрогнул и, кряхтя, что-то недовольно бормоча себе под нос, поднялся с кресла.
В сопровождении охранника в полувоенной форме коричневого цвета, он засеменил по длинному, неровно освещенному, коридору. Кое-где, на шершавых каменных стенах, выступал иней, а с потолка свисали небольшие сталактиты.
Карлик остановился напротив белой пластиковой двери.
- Ошибки быть не могло? - тонким голоском, спросил он.
- Нет! - по-военному вытянулся охранник. - Жан Краймер... его отец...
Криг поморщился:
- Профессор будет очень недоволен, если опять произошла ошибка. Открывай.
Охранник вставил ключ-карту в замок и нажал кнопку сбоку, дверь бесшумно поехала в сторону. Комнатка была ярко освещена, и напоминала небольшую больничную палату, без какой бы то ни было мебели. Посередине этой странной палаты стояло кресло, наподобие самолетного. В кресле полулежал мальчик. Глубоко запавшие глаза закрыты. По чуть вздымающейся груди и неровному дыханию можно было определить, что мальчик спит.
С минуту карлик вглядывался в его лицо. Несмотря на фиолетовые круги под глазами, оно было красиво. На секунду в душе Крига шевельнулся червь зависти. Но лишь на секунду. Рот его исказило что-то подобие улыбки.
- Нет, ты никогда не будешь полноценным человеком! Ты в тысячу раз будешь хуже меня! - шепот его походил на шипенье змеи, потревоженной в своем логове.
- Вы что-то сказали? - спросил охранник.
Криг повернулся к стражу:
- Хорошо, я доволен. Надеюсь, прошло все гладко?
- Как всегда.
- Хорошо, - и уже от двери добавил: - Да, пристегните его к креслу, профессор не любит лишнего шума.
Вернувшись в кабинет, Криг вновь погрузился в кресло. До доклада профессору еще оставалось время.
«Да, - думал он, - профессор Пруст великий человек и гениальный ученый, но не совершает ли он ошибку, приказав притащить сюда этого парня? С малышами куда легче... по крайней мере, они не задают вопросов. С другой стороны, конечно же, нельзя прощать этому журналюге, - в его глазах вспыхнула злоба. - Потеряны лучшие годы! Еще тогда я мог стать баснословно богатым, и кто знает, был бы я таким, какой сейчас?..»
Затем размышления его приняли более будничный характер: «Первая партия «воспитанников» уже подрастает. Отличные выйдут солдаты - все сметут на своем пути! Уже сейчас они почти вдвое сильнее охранников... А кожа - не нужно никакого бронежилета. У профессора, кажется, есть еще одна цель. Но даже мне он ее не доверяет. Впрочем, догадаться не сложно... И вообще, в последнее время, профессор все чаще и чаще стал избегать меня. Даже руки не подает. Брезгует?» - Кригом владели противоречивые чувства. С одной стороны, он привязался к Прусту и даже, по-своему, полюбил. Но с некоторых пор, между ними пробежала черная кошка и, постепенно, отношения стали портиться. Впрочем, ни тот, ни другой старались этого не показывать.
Кригу вспомнилось его прошлое. О себе Криг ничего не знал - кто он, откуда? У него было мало причин любить людей - за что? Мать, и та бросила его в раннем детстве... Ребенком Крига постоянно травили - шпыняли, дразнили, гнали отовсюду, издевались, случалось, даже собак спускали. Мучения эти продолжались, пока его, полуживого измученного, не подобрал профессор Пруст. Он пригрел и накормил маленького уродца, обещал вылечить, правда, обещание так и осталось невыполненным. Много позже Криг понял, что профессор подобрал его вовсе не из жалости, но, несмотря на это, он на всю жизнь сохранил преданность спасителю.
«Почему профессор упрямится? - подумал он. - Конечно «воспитатели» стараются... но то, что когда-то проделывал Форест, было куда надежнее! - каждый раз, вспоминая доктора, им опять овладевало двоякое чувство. - Да, талантливый был человек, хотя и оказался сволочью. Никто не знал, каков был его конец... Ну и поделом мерзавцу! Возможно, после этого, профессор не доверяет врачам? - Криг взглянул на настенные часы и встрепенулся. - Пора на доклад».