В Риме же полноправным хозяином чувствовал себя Цицерон, который, хотя и часто устраивал народные собрания, но действовал жестко и непопулярно. Ремесленников заставляли бесплатно делать оружие, отовсюду «выдавливались» деньги. На друзей Антония налагались контрибуции, и те вынуждены были платить, но затем возмущенный поборами полководец Публий Вентидий Басс, прославившийся еще при Юлии Цезаре, бежал в колонии, основанные Юлием Цезарем, и набрав там два легиона, повел их к Риму, чтобы захватить Цицерона и положить конец произволу.
В городе поднялась паника. Сенаторы начали тайком отправлять семьи подальше от Рима. Цицерон счел за лучшее покинуть столицу. Узнав о бегстве Цицерона, Вентидий Басс двинулся на соединение с Антонием. Гирций и Октавиан не дали ему подойти к Мутине, и Вентидий Басс отошел в область Пиценума, откуда сам был родом, набрал там еще один легион и стал выжидать.
10. БИТВА ПОД ГАЛЛЬСКИМ ФОРУМОМ. РАНЕНИЕ КОНСУЛА ПАНСЫ. ПЕРВОЕ ПОРАЖЕНИЕ МАРКА АНТОНИЯ
В это время к Гирцию и Октавиану стал подходить с набранными им войсками консул Панса. Как пишет Аппиан, чтобы облегчить Пансе проход по горному ущелью, Октавиан послал навстречу своего помощника Кар-сулея с Марсовым легионом и одной преторианской когортой (обычно Марсовым легионом командовал Гальба, но в этот раз Гальба сопровождал шедшего с новобранцами консула Пансу). Возглавляемые Пансой новобранцы и войска, посланные Октавианом, встретились и успешно прошли ущелье, но когда они вновь разделились и пошли по двум разным дорогам, проложенным далее по болотистой местности, то 15 апреля 43 года до нашей эры в окрестностях Мутины, неподалеку от местечка, именуемого Галльским Форумом, внезапно попали под удар подготовившего им засаду Антония, который, считая, что идут одни лишь плохо обученные новобранцы, бросил против них опытных ветеранов — второй и тридцать пятый легионы, а также две преторские когорты, усиленные конницей. Битва была особенно яростной там, где солдаты Антония сражались против солдат Октавиана, «так как воины Антония хотели наказать изменников, а солдаты Марсова легиона стремились отомстить сторонникам Антония за своих товарищей, казненных им в Брундизии».
Этот бой очень сходно, но все же с некоторыми различиями описывают в своих «Гражданских войнах» историк Аппиан и в своем письме Цицерону участник сражения Сервий Сульпиций Гальба, прадед императора Гальбы. Поскольку Гальба был очевидцем событий, а Аппиан писал свой труд через сто пятьдесят лет после этой войны, видимо, правильнее будет опираться на версию, изложенную Гальбой. Сразу же после сражения Гальба сообщал Цицерону:
«Когда появились всадники Антония, то ни Марсов легион, ни преторские когорты не было возможности сдержать; мы начали следовать за ними, будучи к этому принуждены, раз мы не смогли удержать их. Антоний держал свои силы у Галльского форума и не хотел, чтобы было известно, что у него есть легионы; он давал увидеть только свою конницу и легковооруженных. Панса, увидев, что легион выступает вопреки его воле, приказал двум легионам новобранцев следовать за ним. Пройдя узкое болотистое и лесистое место, мы построили в боевой порядок двенадцать когорт.
Два легиона еще не подходили. Внезапно Антоний вывел из деревни свои силы в боевой порядок и без промедления вступил в бой. Вначале сражались так, что ни с одной стороны не было возможности сражаться ожесточеннее; впрочем, правое крыло, на котором находился я с восемью когортами Марсова легиона, при первом натиске обратило в бегство тридцать пятый легион Антония, так что оно продвинулось больше чем на пятьсот шагов за пределы того места, где оно стояло строем. Поэтому, когда всадники хотели обойти наше крыло, я начал отступать и выставлять легковооруженных против конницы мавров, чтобы они не напали на наших с тыла. Между тем я вижу, что нахожусь среди антонианцев и что сам Антоний невдалеке позади меня. Отбросив щит, я погнал коня к тому легиону новобранцев, который подходил из лагеря. Антонианцы в погоню за мной; у наших — готовность метнуть копья. Так меня сохранила какая-то судьба, ибо наши быстро меня узнали.
На самой Эмилиевой дороге, где находилась преторская когорта Цезаря, сражались долго. Левое крыло, которое было несколько слабее, где были две когорты Марсова легиона и преторская когорта, начало отступать, так как его обходила конница, которой Антоний особенно силен. После того, как отступили все наши ряды, я начал последним отступать к лагерю. Антоний, считая себя победителем, решил, что может взять лагерь. Как только он подошел к нему, он потерял там многих и ничего не добился. Услыхав об этом, Гирций с двадцатью когортами ветеранов устремился навстречу Антонию, возвращавшемуся в свой лагерь, и уничтожил его войска и на том же месте, где сражались, обратил его в бегство до Галльского форума. В четвертом часу ночи (римское время не соответствовало нашему, поэтому по нашему времени это было около 24.00) Антоний отступил в свой лагерь под Мутиной».
Гальба писал письмо сразу же после сражения, возможно, той же ночью, он спешил сообщить Цицерону, что «было принесено два орла и шестьдесят значков Антония», то есть полностью все знамена двух легионов, однако из-за поспешности Гальба не слишком хорошо представлял себе потери республиканцев, а они также были значительны.
Как сообщает Аппиан, преторская когорта Октавиана была полностью уничтожена, а Марсов легион понес очень большие потери. Пока Гальба вел бой на своем участке, войска Пансы, сражавшиеся на соседней дороге, сначала упорно держались, но затем, когда сам Панса был ранен копьем в пах и отвезен своими телохранителями в Бононию (Болонью), его солдаты, большинство из которых были новобранцами, дрогнули и побежали, остановившись лишь в укрепленном лагере, который возвел заранее предусмотрительный квестор Торкват. Именно об этом лагере упоминал в своем письме Гальба, но преувеличивал эффективность действий оборонявшихся. По словам Аппиана, укрепления мало помогли деморализованным и плохо обученным бойцам, — Антоний успешно атаковал их лагерь и устроил там резню, но атаковать также отошедший и стоявший рядом Марсов легион Антоний уже не стал, опасаясь больших потерь. Гальба об этом успехе Марка Антония молчит. Очень вероятно, что Гальба не пишет об этом потому, что все закончилось в итоге победой и ему не хотелось омрачать свое сообщение рассказами о чрезмерных потерях при обороне, тем более что одним из руководителей этой обороны был он сам. Скорее всего, что преувеличивает и Аппиан, — остатки Марсова легиона вместе с частью сильно потрепанных новобранцев, которые сумели сгруппироваться около этого легиона, все же смогли удержать лагерь.
Поздним вечером, когда, распевая победные песни, солдаты Антония возвращались к себе, на них обрушился консул Гирций со свежими силами четвертого и седьмого легионов. Уставшие и шедшие без строя войска Антония, хотя и пытались сопротивляться, были разбиты. И Гальба, и Аппиан утверждают, что большинство солдат Антония погибло именно в битве с Гирцием. По словам Аппиана, «болото на большом пространстве было покрыто оружием, трупами, полумертвыми людьми, ранеными; однако и здоровые настолько устали, что перестали заботиться о себе».
Ночь и болото не позволили Гирцию продолжить преследование. Разбитые части Антония отошли к своему лагерю, а части Гирция и Октавиана к своему. На следующий день воины провозгласили Гирция, Пансу и Октавиана императорами.