Детали убийства описаны скорее всего по ходившим в Риме слухам. То, что Поппее привезли для показа голову Октавии, тоже может быть всего лишь слухом, — не слишком логично сначала вскрывать молодой женщине вены, при этом ускоряя ее смерть жаром в бане, а затем все же отрубать ей голову. Но то, что Октавия была убита, и то, что именно такие слухи ходили тогда по Риму, — чистейшая правда, как чистейшая правда и то, что после казни Октавии римские сенаторы, дабы угодить Нерону, принесли по этому поводу дары храмам. А Октавии было тогда всего двадцать лет…
В том же 62 году, через двенадцать дней после развода с Октавией, Нерон женился наконец на Поппее Сабине. Поппея Сабина блистала при дворе красотой и разделяла страсть Нерона к роскоши Востока и его приверженность эллинизму. Чтобы угодить своей избраннице, Нерон начинает строительство нового, невиданного по красоте дворца, получившего название Золотой дворец. Но был ли Нерон так уж безумно влюблен в Поппею Сабину? Он, безусловно, любил ее, но отнюдь не так, чтобы убить ради нее свою мать, отнюдь не безумно — Октавии, прожившей с Нероном восемь лет, он так и не дал титул «августа», однако и Поппея Сабина получила этот титул далеко не сразу, а лишь после того, как в 63 году она родила ему дочь, о чем подробнее будет рассказано далее.
19. НОВАЯ ВОЙНА НА ВОСТОКЕ. ПАРФИЯ И РИМ БОРЮТСЯ ЗА АРМЕНИЮ. КОРБУЛОН ДОГОВАРИВАЕТСЯ С ПАРФЯНАМИ, НО НЕРОН НЕ УТВЕРЖДАЕТ ДОГОВОРА. ПОБЕДНЫЕ РЕЛЯЦИИ ЦЕЗЕНИЯ ПЕТА И ЕГО ПОРАЖЕНИЕ ПОД РАНДЕЕЙ
В 62 году закончившаяся было война на Востоке вспыхнула с новой силой. Причиной войны стали действия нового армянского царя — Тиграна Пятого. Вынужденный отдать значительную часть прежней армянской территории римским союзникам — царям Иберии, Понта, Каппадокии и Коммагены, помогшим ему добиться престола, Тигран решил компенсировать эти потери захватом земель Адиабены — соседнего, зависимого от Парфии царства. Вначале ему удалось нанести поражение адиабенцам и захватить значительную территорию, но царь Адиабены Монобаз обратился за помощью к Парфии, и успевший к тому времени подавить мятеж в Гиркании парфянский царь Вологез решил ему такую помощь оказать. Вологез объявил царем Армении своего брата Тиридата, увенчав его голову диадемой. Для того, чтобы Тиридат мог изгнать Тиграна, ему был дан мощный конный отряд царской гвардии во главе с опытным полководцем Монезом, а в качестве вспомогательных сил действовали войска Адиабены. С этими силами адиабенцы и парфяне перешли в наступление. Вскоре во главе огромной армии в Армению вторгся и сам Вологез Первый.
Узнав о вторжении парфян, командовавший римскими силами на Востоке Домиций Корбулон отправил на помощь армянскому царю Тиграну два легиона во главе с их легатами, но дал тем тайное указание «избегать торопливости». Корбулон боевым действиям предпочитал дипломатию, и для этого имелись серьезные причины. Низкая рождаемость римлян не позволяла быстро возмещать потери. Поэтому опытный римский полководец, конечно же, старался потери минимизировать.
Понимая, что эта война может не ограничиться пределами одной лишь Армении, Корбулон отправил в Рим депешу, прося Нерона назначить для защиты Армении отдельного полководца, так как вторжение Вологеза угрожало Сирии, которую Корбулон и собирался защищать в первую очередь.
Преследуемый парфянами и адиабенцами, Тигран Пятый вынужден был отойти с захваченных земель и укрыться в своей столице — Тигранокерте. Это была мощная крепость, с высокими стенами, вокруг которых с одной стороны протекала река, а с другой стороны был выкопан глубокий ров. Располагавшая достаточным гарнизоном и большими запасами продовольствия Тигранокерта могла выдержать очень длительную осаду. Попытка адиабенцев предпринять штурм была легко отбита, но на помощь адиабенцам подходила куда более многочисленная и боеспособная парфянская армия. Верный своей тактике сочетать военные и дипломатические усилия, Корбулон начал переговоры с подошедшим уже почти к самой Тигранокерте царем Вологезом, отправив к нему своего центуриона Касперия. Война была в общем невыгодна ни Риму, ни Парфии, но обе стороны обязаны были сохранить достоинство, а потому любое резкое слово могло сорвать переговоры. Корбулон нашел убедительные и, вместе с тем, не обидные для парфян аргументы. «У Вологеза было давнее и неуклонное правило избегать вооруженного столкновения с римлянами, — убеждал парфянского царя Корбулон, — да и положение дел складывалось не в его пользу: осада бесплодна, Тигран обеспечен воинами и продовольствием, попытки взять город приступом отражены, в Армению направлены легионы, другие, стоящие на границах Сирии, готовы вторгнуться в его царство; к тому же появившаяся во множестве саранча истребила всю траву и листву, и его конница обессилела и небоеспособна…»
Вологеза убедили, конечно же, не только речи посланника Корбулона — в то время на Восток по приказу Нерона (ни одна переброска легиона не могло происходить без приказа императора) срочно перебрасывались войска: из Паннонии пятнадцатый Аполлоновский легион, из Мезии четырнадцатый Скифский и пятый Македонский легионы. Но как бы там ни было, эти аргументы, совмещенные с умелой дипломатией, подействовали. Вологез приказал снять осаду Тигранокерты и отозвал из Армении свои войска, а в Рим направил послов, чтобы добиться передачи Армении и закрепления мира. Корбулон также пошел на уступки — римские гарнизоны покинули Армению.
По словам Корнелия Тацита, многие тогда превозносили этот успех римской дипломатии, «объясняя его испугом царя и угрозами Корбулона; другие, напротив, подозревали тайное соглашение, по которому после прекращения военных действий с обеих сторон и ухода Вологеза Тигран также должен будет покинуть Армению» (так затем и случилось). Те, кто подозревал о тайном соглашении, резонно спрашивали: «Почему римское войско выведено из Тигранокерты? Почему оставлено то, что оно защищало во время войны? Или ему удобнее зимовать где-то в Каппадокии в наскоро сложенных хижинах, чем в главном городе царства, которое оно только что отстояло?» Находились даже утверждавшие, что «война прервана, очевидно, ради того, чтобы Вологез сражался с кем угодно, но только не с Корбулоном и чтобы Корбулон не подвергался опасности потерять славу, которую он добывал для себя на протяжении стольких лет». В этом плане Корбулону ставили в вину и то, что он потребовал назначить для защиты Армении особого полководца. Для того, чтобы возглавить римские войска к западу от Армении, перед которыми и стояла задача защищать ее в случае необходимости, прибыл Цезений Пет, после чего все стоявшие на Востоке римские войска были поделены между ним и Корбулоном. В подчинение к Цезению Пету отошли четвертый, пятый и двенадцатый легионы, а также вспомогательные войска Понтийского и Каппадокийского царств. В распоряжении Корбулона остались третий, шестой, десятый легионы и находившиеся в Сирии вспомогательные войска.
Тут надо сказать, что тайное соглашение между парфянами и Корбулоном, безусловно, было, но Корбулона не следовало упрекать в трусости. Любой военный, глянув на карту, сразу же подтвердит, что в тех условиях разделение римских войск на две группировки значительно улучшало управление ими. Что же касается ухода из Армении, то повоевавший там Корбулон, видимо, считал, что удержание этой страны повлечет неоправданно большие потери. Однако окончательное решение об этом мог принять только император, и именно поэтому соглашение держалось в тайне, а в Рим отправились парфянские послы.
Нерон отказался утвердить соглашение — из столицы ситуация выглядела не столь опасной, как утверждал Корбулон.
После того, как его послы возвратились из Рима ни с чем, Вологез Первый вторгся в Армению, и большинство армянских городов перешло на его сторону. Цезений Пет с двумя легионами, четвертым и двенадцатым, также вступил в Армению и двинулся навстречу парфянам. Недооценивая степень опасности, Цезений Пет с пренебрежением отзывался о предыдущих действиях Корбулона и заявлял, что теперь уж «побежденные получат от него обложение данью, законы и вместо тени царя римское владычество». Уверенность Цезения Пета росла по мере того, как ему удалось взять, продвигаясь к Тигранокерте, несколько небольших армянских крепостей. Однако захваченные им местности было неудобно удерживать, к тому же из-за неправильного хранения захваченное у армян продовольствие испортилось, и Цезений Пет на зиму отвел свои войска обратно к границам Понта и Каппадокии.