Ордин продолжал размышлять. Его Хроно обратился к нему «милорд», а ведь никогда прежде он так его не называл. Похоже, этот человек хотел ответить на его вопросы, почувствовал, что ему трудно и дальше оставаться всего лишь бесстрастным зрителем. Он сдерживал себя, но явно хотел внести свою лепту в более благополучное завершение этого грязного дела?.
Мог ли Хроно помочь ему, даже если в результате его собственная жизнь оказалась бы под угрозой? Из истории Ордин знал, что во время некоторых войн Хроно выдавали секреты. Однако о судьбе этих Хроно ему не было известно ничего.
В хрониках описывались дела королей и народов, но ни об одном Хроно, ставшем изменником, там не упоминалось. Все хроники выглядели так, как будто один и тот же бесстрастный наблюдатель следил за королем на протяжении всей жизни, тщательно фиксируя его дела.
Ордин потратил не меньше часа, размышляя обо всем этом.
Когда капитан Стройкер вернулся из Бредфордского поместья, он обнаружил, что Ордин лежит перед угасающим огнем и ласкает собак.
— Прошу прощения, милорд, — сказал капитан Стройкер, с чувством неловкости остановившись у порога. Ордин перевернулся и сел.
— Что вы нашли?
Стройкер мрачно улыбнулся. В правой руке он держал пучок свежей репы, а в глазах у него горело что-то… Может быть, досада?
— Вот это, милорд. Там хватит репы, чтобы накормить целую армию, — короля Ордина пронзило ощущение ужаса. Значит, форсибли исчезли? Украдены? — И это, — продолжал Стройкер с лукавой улыбкой.
Протянув руку за спину, он вытащил из-за пояса связку форсиблей.
На короля нахлынуло такое чувство облегчения, что он тут же простил капитану его шутку.
Он вскочил, схватил форсибли и внимательно оглядел их. На всех руны, выполненные в стиле Кантиш, выглядели безупречно, без каких-либо выбоин или царапин на поверхности кровяного металла. У Ордина не было с собой Способствующего, чтобы совершить обряд, но ему никто и не требовался. Обладая мудростью двадцати и даром голоса пятнадцати человек, он мог пропеть заклинания не хуже любого Способствующего.
Оружие. Вот оно, его оружие.
— Капитан Стройкер, — негромко произнес Ордин. — Вы, я и Боринсон — вот те трос, кто знает, где лежит это сокровище. Пусть все так и останется. Я не могу рисковать тем, что враг обнаружит их. Я не могу рисковать тем, что вы можете попасть в плен.
— Согласен, — ответил Стройкер таким тоном, что Ордин понял — этот человек решил, будто король хочет принести его в жертву.
Еще мгновение, и он прикончил бы себя прямо тут, на глазах у короля.
— Поэтому, капитан, — продолжал Ордин, — я хочу, чтобы вы объяснили людям, что требуется под охраной доставить в Мистаррию величайшее сокровище. Отберите для этой цели трех человек, молодых, но непременно семейных и с детьми. Отберите очень тщательно — может быть, этим вы спасете им жизнь. Потом возьмите четырех быстрых коней, набейте их седельные сумки камнями и уезжайте отсюда, приложив все возможные усилия, чтобы вас не захватили.
— Милорд? — воскликнул Стройкер.
— Да, да, вы не ослышались. Бой здесь начнется на рассвете. По моим рассветам, Радж Ахтен бросит против нас все свои силы — может быть, сотни тысяч. А я… Я не знаю, будут ли у меня союзники. Если замок падет, если все мы погибнем, вы обязаны вернуться сюда, выкопать сокровище и доставить его в Мистаррию.
— Милорд, вы не обдумывали возможность отступления? — спросил Стройкер.
Один из псов встал и мордой ткнул короля в ногу. Наверно, проголодался или жаждал внимания.
— Я думаю об этом все время, — ответил Ордин, — но мой сын скитается где-то в лесу, и мне даже неизвестно, что с ним. Пока я не получу донесения и не узнаю правду, можно предполагать все, что угодно. Что Радж Ахтен держит его в плену, может быть, в качестве своего Посвященного — или что он мертв, — Ордин с трудом перевел дыхание. Всю свою жизнь он старался защищать и воспитывать сына. Жена родила королю четырех детей, но лишь один Габорн выжил. И все же беспокойство из-за Габорна было лишь одним из множества других, терзавших сердце короля. Его голос задрожал, когда он продолжил. — И я послал своего самого несокрушимого воина, чтобы он убил моего лучшего друга. Если мои опасения не напрасны, капитан Стройкер, — если произойдет самое худшее, — я не хочу пережить предстоящее сражение. Я собираюсь обнажить меч против Радж Ахтена, напасть на него лично. Либо он погибнет, либо я. На рассвете мы создадим «змеиное кольцо».
Король Ордин поднял форсибли.
Капитан Стройкер побледнел, точно покойник. Создание «змеиного кольца» было очень опасной затеей. При наличии форсиблей Ордин мог взять дар метаболизма у какого-нибудь человека, а тот потом взял бы дар у другого, который, в свою очередь, взял бы дар у третьего и так далее. В результате каждый стал бы звеном в длинной линии векторов. В терминах Способствующих эта линия называлась «змеей», ведь возглавляющий ее человек становился невероятно могущественным, — таким же смертоносным, как ядовитая змея. Вдобавок, если он погибал — если «змее» отрубали голову, — на его место вставал следующий в линии, по мощи почти не уступающий первому.
Но если у человека оказывалось слишком много даров метаболизма, это означало верную смерть. Он мог стать величайшим воином на несколько часов или дней, но затем сгорал, точно падающая звезда. Иногда в прошлом такое делали люди, оказавшиеся в безвыходном положении. Однако это всегда было непросто — найти хотя бы двадцать человек, соглашающихся принять участие в создании «змеи» и тем самым добровольно пожертвовать своей жизнью.
В данном случае Ордин предлагал своим людям хоть какую-то надежду. Для этого требовалось, чтобы король отдал свой дар метаболизма последнему в линии и тем самым замкнул кольцо. Тогда каждый из входящих в него людей становился вектором по отношению к другому, и возникал своеобразный резерв метаболизма, из которого все они могли черпать. Ордин, как обладающий наибольшим количеством даров и самыми выдающимися боевыми навыками, должен был взять на себя задачу непосредственного сражения с Радж Ахтеном. Он станет «головой змеи» и при необходимости будет вытягивать из других участников кольца их запас метаболизма. Многие из солдат Ордина обладали даром метаболизма одного или даже двух человек. Следовательно, если кольцо будет состоять, к примеру, из двадцати звеньев, Ордин сможет двигаться со скоростью, в тридцать-сорок раз превышающей обычную человеческую.