Она сделала вид, что не слышит его, и обращалась только к старшему, восточного вида мужчине который был столь мил и любезен.
– И не вздумайте потерять что-нибудь из его записей в компьютере, – предупредил ее Римо.
– Неужели он всегда так разговаривает с вами? – спросила Дара.
– Ничего страшного, – ответил Чиун.
Дара решила, что он не только чрезвычайно приятный и чуткий человек, но и имя у него такое милое.
– Я вас серьезно предупреждаю не вздумайте играть с его компьютером, – громко повторил Римо.
– У меня были неприятности из-за компьютера, – пояснил ей Чиун. – И меня же тогда обвинили в его неудаче.
– Это выглядит весьма несправедливо, – сказала Дара.
– Мы уже много лет работаем вместе, я и это вот белое существо, – грустно заметил Чиун. – И я больше не ищу справедливости.
– Просто не играйте с его компьютером, и все, – сказал Римо, – или вам и в самом деле придется столкнуться с несправедливостью.
– Совсем не обязательно вести себя так грубо, – сказала ему Дара.
– Нет, обязательно, – отрезал Римо.
– Почему?
– Потому что если я не буду груб, вы можете полезть в его компьютер.
Дара решила не обсуждать больше эту тему, но она не могла позволить Римо осуждать пожилого человека за то, что тот так любезно принял похвалы своему кимоно.
– Я знаю вас обоих всего несколько минут, но честно говоря, мне очень хочется прямо сказать, что я о вас думаю.
– Можете не беспокоиться.
– Нет. Я настроена высказаться, и я скажу, – заявила Дара.
– Так я и думал.
– Я совершенно не понимаю, почему этот любезный человек вообще имеет с вами какое бы то ни было дело.
– Вы закончили? – осведомился Римо.
– Да.
– Прекрасно. А теперь покажите лабораторию.
– Я уже привык мириться с этим, – грустно сказал ей Чиун. – Знаете ли, ведь я даже вынужден сам выносить мусор.
– Это ужасно – сказала Дара. – Он мог бы по крайней мере выказывать хоть какое-то уважение к вам.
– Вы молоды и прелестны, – сказал Чиун, – и не по годам мудры.
– Я тронута, – отозвалась Дара.
– Где лаборатория? – осведомился Римо.
– Сами можете ее найти, – резко оборвала она.
– Прошу вас, – вмешался Чиун. – Мы должны быть разумны и терпимы к грубости и неблагодарности. Такова цена мудрости.
– Папочка, может ты еще сообщишь ей, какой именно мусор я отказался выносить за тобой? – поинтересовался Римо у Чиуна.
– Он – ваш отец, и вы так с ним обращаетесь? – спросила потрясенная Дара Вортингтон.
– Я его отец, но не по крови, а по тем трудам, что посвятил я, пытаясь наставить его на добрый путь.
Это Дара поняла. Старец был просто прекрасен. Пока они проходили контрольные устройства, которые теперь из соображения безопасности были установлены при входе в каждую лабораторию комплекса, Чиун рассказывал, сколь многое он дал молодому человеку, так и не оценившему этого дара. Девушка подумала, что Римо очень похож на всех мужчин, встреченных ею в жизни.
Она посмотрела на Римо, но он снова не обращал на нее никакого внимания. Он на самом деле глубоко заинтересовался лабораторным комплексом, потому что, когда Смит давал нм это задание, директор КЮРЕ находился в полном отчаянии.
Это был не страх, а тихое безнадежное отчаяние. Римо и раньше видел такое выражение в глазах людей. Они знали, что приближается неотвратимая гибель, но их движения становились не быстрее, а наоборот, как бы замедлялись. Похоже, у таких обреченных истощались даже мыслительные процессы, будто они не хотели больше тратить энергию на жизнь, которую считали уже потерянной. Именно так и вел себя Смит. Он напоминал человека, который видит, как вокруг него погибает привычный мир, и у Римо мгновенно включилось его чувство опасности, он всегда осознавал гибельную бесполезность отчаяния. Именно из-за него Смит казался таким старым.
– Где лаборатория доктора Ревитса? – спросил Римо у Дары.
– Именно там вы с отцом и будете работать, – ответила Дара. – Чтобы попасть туда, надо пройти еще через одни двери. ФБР не позволило бы доктору даже носа высунуть из лаборатории, поэтому, насколько я могу судить, вы тоже не сможете выходить оттуда.
– ФБР держит его в качестве заключенного? – спросил Римо.
– Вы не знаете доктора Ревитса, – ответила Дара, с холодной улыбкой прерывая разговор.
Но Римо знал доктора Ревитса. Он знал, когда тот родился, когда и где ходил в школу и как стал энтомологом. Он также знал наперечет все его научные успехи и неудачи.
Смит все это рассказал Римо, когда пришел в бунгало на берегу океана, чтобы дать ему и Чиуну их новое задание. Смит рассказал следующее: