Но ведь Дара хорошо понимала абсурдность такого предположения. Никакие кошачьи когти не способны сделать даже малейшей отметины на стальной обшивке.
Глава восьмая
Харолду В.Смиту наконец удалось связаться с Римо. Он вытащил Берри Швайда немного пройтись по солнышку, когда один из замков на чемоданчике вдруг отскочил. Это был сигнал. Никаких гудков, никакого жужжания, ничего привлекающего внимание. Смит сам придумал такой способ, так как не хотел настораживать людей, афишируя, что находится на связи.
Смит открыл чемоданчик, где находилась миниатюрная клавиатура, напоминавшая сверхпортативный компьютер, и нажал специальный код для принятия вызова. Потом вложил в ухо сверхмалый наушник.
Швайд все это видел, но его интересовало только одно: как связано хранилище информации с коммуникационным модемом. Смиту пришлось остановить ученого, чтобы он не разъединил его. И пока Берри играл с оборудованием, содержавшимся в чемоданчике, Смит разговаривал. Между тем они продолжали идти по разбитой пыльной дороге, направляясь к лодке, которая должна была под водой доставить Берри на один из самых безопасных пляжей на острове.
– Смитти, у нас тут в лаборатории возникла небольшая проблема, – донесся голос Римо.
– Я знаю. Сегодня похоронили то, что осталось от доктора Ревитса. Я пообещал кое-что кое-кому только потому, что мне дали обещание вы.
– Я не знаю, как это произошло, – сказал Римо. – Мы прошляпили. Но думаем, что теперь нам удастся прижать к ногтю этих ребят.
– Надеюсь. Они представляют собой большую опасность, – ответил Смит, думая о способности жука Унга противостоять всем известным ядам.
Если эта способность передастся другим существам, опасность возрастет неизмеримо. Точно идет игра в гигантские шахматы и решается, какой вид живых существ выживет на планете. Смит не знал, зачем кому-то понадобилось помогать в этой борьбе насекомым против людей, но он хорошо знал, что современный мир, похоже, весьма терпимо относится к самым преступным действиям. И, кажется, чем более безумными и жестокими были цели какой-либо группировки, тем она пользовалась более сильной поддержкой всяческие манифестантов с плакатами и призывами.
Смиту иногда казалось, что порвалась сама ткань цивилизации, и распадаются последние связи. Но его так воспитали, что он будет защищать эти последние связи, потому что ничего другого ему не остается.
– Римо, – сказал Смит, – этот эксперимент против жуков-вредителей в Африке должен сработать.
– Я там буду, – заверил Римо.
– В лаборатории вы тоже были, – ответил Смит.
– Но я думаю, что на этот раз они станут охотиться на нас с Чиуном, – пояснил Римо.
– Тогда желаю вам удачи.
– Смитти, вы слишком много волнуетесь.
– А вы не волнуетесь?
– Конечно, иногда. Но потом я забываю, о чем волновался, – ответил Римо.
– Все равно, желаю удачи, – отозвался Смит.
Пока Смит разговаривал, Берри Швайд работал с клавишами. Смит заставил юного компьютерного гения переодеться в светлые летние брюки и рубашку с короткими рукавами, а клок голубого одеяльца сложил в водонепроницаемый пакет. Берри даже немного загорел и начал есть овощи.
Смит никогда не загорал по-настоящему. Кожа у него постепенно краснела, а если он дольше лежал на солнце, то просто обгорал. На острове Сент-Мартин солнце грело, кажется, сильнее, чем на всех остальных Карибах, а потому Смиту приходилось постоянно использовать солнцезащитный крем, чтобы уберечь кожу от ожогов. На нем были клетчатые брюки и спортивная рубашка, но даже бредя по пыльной дороге к западной окраине острова среди проходящих мимо коровьих стад и пасущихся коз, он выглядел так, будто направлялся к залу заседаний. И избавиться от этого он просто не умел.
– Лучше бы им справиться, – сказал Берри.
– Кому – спросил Смит.
– Я не знаю, кому, – ответил Берри. – Но если у них не выйдет, то, по-моему, у вас останется не слишком много шансов спасти человечество.
Смит проверил свой наушник, хотел убедиться, что Берри не мог к нему подключиться. И правда, не мог. Смит не сомневался, что говорил достаточно тихо, а у Берри слух почти отсутствовал. И не потому, что был поврежден, просто Берри пропускал мимо ушей все, кроме своего драгоценного компьютера.
А теперь он смотрел на клавиатуру, открывавшую доступ к хранилищу информации организации, находившуюся в чемоданчике Смита, и покачивал головой.
– О чем это ты толкуешь, Берри?
Берри пояснил, но в форме цифр, моря цифр. Он говорил о дифференциальном исчислении и теоретической математике, а Смит, хотя и имел за плечами несколько технических колледжей, не мог следить за развитием его мысли.