Швайд вылез из отверстия, покрытый мухами и сияющий, точно полоумный. Смит с явной неохотой попытался было согнать с него мух, но Берри, похоже, даже не замечал их присутствия.
– Что просто поразительно, – не успев отдышаться обратился он к Смиту. – Тебе и правда следовало бы самому взглянуть на это.
– Не думаю, чтобы это было необходимо, – ответил Смит, быстро возвращая на место столик, прикрывавший отверстие в полу. Ты взял пробы крови?
– Да, конечно. Но вы видели этих мух?
– Трудно было бы их не заметить, – ответил Римо.
– И сколько видов вы насчитали? – спросил Швайд.
– Да мы и не считали, – сказал Римо.
– Более чем прискорбно, – победно ухмыляясь, заметил Швайд и извлек из заднего кармана брюк белый конверт. Он был полон шевелящихся, умирающих мух, сбитых в один ком.
– Ух, – вырвалось у Чиуна.
– Там внизу около сотни разных видов, – сказал Берри. – У меня тут не меньше пятнадцати, а ведь это всего лишь одна проба, взятая наугад.
– Это только доказывает, что даже маленький кусок гнилого мяса можно почуять издалека, – заметил Римо.
– Да разве вы не понимаете? – отозвался Берри. – Именно это и странно. Почти все эти виды не местные, – он переводил взгляд с Римо на Чиуна и Смита. – Неужели вы все ничего не понимаете? Этих мух каким-то образом сюда доставили. А мясо в подвале предназначено им на корм.
– Мушиный отель, – заметил Римо. – Это нечто вроде тараканьего мотеля?
– Что ты хочешь сказать, Берри? – спросил Смит.
– Харолд, кому-то понадобились, чтобы эти мухи были тут.
– Перривезеру, – произнес Римо.
– Он вполне похож на существо, которому могли бы понравиться мухи, – сказал Чиун. – Хотя он и очень ловко умеет обращаться со словами. Яйцекладущая. Хе-хе-хе.
– О чем это он? – спросил Смит у Римо.
– Долгая история, – отозвался Римо. – Неважно.
– А где бумаги, которые вы нашли? – спросил Смит.
Римо вытащил из кармана толстую пачку листов и передал их Смиту, тот взглянул и сказал:
– Похоже на какие-то заметки.
– Я так и знал, – кивнул Римо.
Берри заглядывал Смиту через плечо.
– Можно мне взглянуть на них, Харолд?
– Конечно, – согласился Римо. – И Оди тоже покажи.
Берри, сутулясь, уселся на полу и разложил вокруг себя листы, непроизвольно он свернул уголок одеяла и засунул его себе в ухо.
– Невероятно! – произнес Берри.
– Что невероятно? – спросил Смит.
– Чтобы значь наверняка, мне потребуются результаты анализов, – ответил Берри. – Но если тут написана правда, то в смертях, которые здесь произошли, виновата муха.
– И даже не одна, а множество, – сообщил Римо. – У нас ведь там полный подвал с мухами.
– Нет, – покачал головой Берри. – Это особый вид мух. Муха, которая может изменять основы развития организма.
– Только подумайте, – хмыкнул Римо.
– Если в этих записках все правда, то Морли сделал величайшее открытие после выделения ДНК, – сообщил Берри.
– Что-то вроде ПДК? – поинтересовался Римо.
– Римо, не задирайтесь, – остановил его Смит. – Поехали, Берри. Мы возвращаемся в Фолкрофт. Туда я доставлю все необходимое тебе лабораторное оборудование.
– А мы? – спросил Римо.
– Возвращайтесь в лаборатории МОЗСХО, – ответил Смит. – Пока мы наверняка не установим, стоит ли за всем этим Перривезер, и пока не возьмем его под контроль.
– Да это же легче легкого, – отозвался Римо. – Мы сами и возьмем его под контроль.
– Каким это образом? – осведомился Смит.
– Да попросту закатаем его в Оди.
Глава восемнадцатая
Валдрон Перривезер III сидел на диване в своем номере в отеле «Плаза» в Нью-Йорке. Драгоценная шкатулка с высушенным тельцем Матери Мухи покоилась на подлокотнике парчового дивана.
Перривезер отодвинул в сторону чайный столик, освобождая место для маленькой видеокамеры, укрепленной вертикально на треножнике. Перривезер наклонился, чтобы отрегулировать фокус, поставил регулятор звука в среднее положение и снова опустился на парчовые подушки. Правой рукой, не попадавшей в поле зрения камеры, он включил снимающую аппаратуру. Потом заговорил очень серьезно, глядя прямо в объектив.
– Американцы! Заметьте, я не обращаюсь к вам «мои друзья американцы», поскольку не являюсь вашим другом, да и вы ко мне настроены явно не дружественно. Я также не причисляю себя к какому-либо другому народу. Меня зовут Валдрон Перривезер Третий, и я не считаю себя человеком, ибо для вас, людей, убийство есть лишь обыденный способ существования. Ведь каждый день вы только и ищете способ уничтожить представителей самого древнего и наиболее самодостаточного вида живых существ, который когда-либо существовал на земле.