— Чистый ДДТ, — пояснил Морли, опуская сачок с мухой в контейнер и закрывая его крышку.
— И что теперь произойдет? — встревожено спросил Перривезер.
— Совершенно ничего, — ответил Морли. — В этом контейнере имеется достаточно чистого пестицида, чтобы...
— Пожалуйста, не называйте их пестицидами, — сказал Перривезер.
— Простите, тут достаточно ДДТ, чтобы уничтожить всех мух в стране. Но обратите внимание на состояние Musca Perriweatheralis, — он извлек из контейнера марлевый сачок и снова закрыл контейнер.
Мушка с красным крыльями сердито жужжала в марлевом плену. А когда Морли вернул ее обратно в пластиковый куб, она немедленно устремилась к мясу.
— Она еще жива, — сказал Перривезер.
— И невредима, — добавил Морли. — Она может выжить в атмосфере, состоящей из одного метана, — гордо добавил ученый. — Или цианида. Или любого другого яда, какой вы только пожелаете.
— Тогда она непобедима.
— Да, и именно поэтому должна быть уничтожена, — сказал Морли. — Я уверен, что вы не захотите пойти на риск и выпустить в нашу атмосферу подобное создание, — продолжал ученый. — Собственно говоря, мне и так пришлось принять крайние меры предосторожности. Но опасность растет по мере размножения этой пары. Если хотя бы одна такая мушка выберется живой из лаборатории, экологический баланс планеты окажется в опасности.
— Муха, которую невозможно отравить, — с гордостью произнес Перривезер.
— Как вам известно, мистер Перривезер, тут речь идет о чем-то гораздо большем. Она делает еще кое-что. Например, ее способность кусаться совсем иная, нежели у Musca domestica. Иные и последствия укуса. Вы помните, мистер Перривезер, когда я впервые приступил здесь к работе, вы обещали, что когда-нибудь расскажете мне, как вам удалось добиться тех первичных мутаций.
— Давайте лучше еще раз посмотрим демонстрацию, — ответил Перривезер.
Морли заметил, что его наниматель тяжело дышит.
— А надо ли?
— Надо, — коротко ответил Перривезер.
Мягкий голос его звучал монотонно и приглушенно, точно жужжание, но у Морли мурашки побежали по коже; этот тон пугал его сильнее, чем любой крик.
— Хорошо.
Ученый направился в дальний угол лаборатории к террариуму, наполненному саламандрами. Вынув одну из них, Морли поместил ее в пластмассовый куб с мухами.
— Будьте осторожны. Я не хочу, чтобы эта ящерица по случайности сожрала одну из мух.
— Этого не случится, — ответил Морли.
Он прикрыл саламандре голову и придержал животное в контейнере с мухами. Одна из мух на секунду опустилась на хвост саламандры, а потом снова перепрыгнула на кусок тухлого мяса.
Морли пересадил саламандру в другой чистый пластиковый контейнер, где уже сидела огромная древесная лягушка. Лягушка была раз в десять больше ящерки, а вес ее массивного тела превышал вес саламандры раз в сто. Лягушка взглянула на саламандру и лениво шевельнула длинным языком.
Перривезер подвинулся поближе к пластиковому кубу, он даже касался его лицом, сосредоточенно наблюдая за происходящим.
Лягушка снова выстрелила языком, и почти мгновенно язык этот оказался оторван и лежал на дне контейнера, все еще рефлекторно подергиваясь. Лягушка в ужасе выпучила глаза, когда саламандра напала на нее, яростно кусаясь и отрывая большие лоскуты кожи с ее тела. Потом ящерица вцепилась в лягушку и принялась отдирать ее конечности. Глаза лягушки лопнули, превратившись в желеподобные кляксы. Ее ярко-окрашенная кровь брызнула на стенки контейнера. Она издала слабый звук, а потом ее резонаторные полости заполнились телесными жидкостями. Лягушка содрогнулась и неподвижно застыла на дне прозрачной клетки, а маленькая саламандра вскарабкалась на нее, по-прежнему кусаясь и нападая.
Еще через две минуты содержимое контейнера уже нельзя было разглядеть. Внутренности и жидкости лягушки плотно облепили его стенки. Доктор Морли молча приподнял крышку контейнера, ввел в него длинную иглу для подкожных впрыскиваний и извлек ее уже с наколотой на кончик саламандрой.
— Воздушное впрыскивание непосредственно в сердце, — сказал он, стряхивая рептилию в пластиковый пакет. — Это единственный известный мне способ ее убить.
Он посмотрел на Перривезера.
— Теперь вы понимаете, почему эти две мушки надо уничтожить?
Перривезер долго смотр ел на мух, потом перевел взгляд на ученого.
— Я позабочусь об этом, — сказал Перривезер. — А до тех пор храните их даже ценой своей жизни.
Комната наверху была, как всегда, темной и очень теплой, там пахло сладковатым запахом гниения. Валдрон Перривезер III тихо, как и всегда, отпер дверь, аккуратно спрятал ключ в карман пиджака и вошел внутрь. Пыль толстым слоем лежала на старинной бархатной мебели, украшенной изящными вышитыми салфеточками.
Перривезер, мягко ступая по пыльному изношенному ковру, приблизился к высоко установленной каминной доске, накрытой старинным шелком. Поверх шелкового покрывала стояла только одна вещь — малюсенькая шкатулка для украшений, богато отделанная золотом и драгоценными камнями.
Он любовно взял шкатулочку и несколько минут подержал ее на ладони. Он созерцал вещицу молча, не шевелясь, лишь мягко поглаживая ее драгоценную поверхность подушечками пальцев.
Наконец, с глубоким вздохом открыл шкатулку.
Внутри лежал крошечный мушиный трупик.
Глаза Перривезера заволокло слезами. Дрожащими пальцами он коснулся покрытого волосками маленького тельца.
— Здравствуй, мама!
Глава двенадцатая
Когда зазвонил телефон, Перривезер уже снова сидел за столом в своем кабинете.
— Мистер Перривезер, — сказала Глория Мусвассер. — Мы очень сожалеем, но бомба не взорвалась.
Когда она потом положит трубку, то расскажет Натану, что Перривезер, похоже, вовсе не придал этому никакого значения. Он был весьма сердечен. Даже более того.
— Да ведь это была не наша вина, — сказал Глория. — Провалом мы обязаны параноидальной бесчувственности непросвещенных средств массовой информации и...
— Неважно, миссис Мусвассер, — сказал Перривезер. — У меня есть план действий на случай непредвиденных обстоятельств.
— У нас тоже, — сказала Глория, подумав о детском отделении больницы. — Мы с Натаном только что придумали нечто такое потрясающее, такое крупное, что вы просто влюбитесь в этот план.
— Не сомневаюсь в этом, — ответил Перривезер. — Почему бы вам не прийти ко мне домой и не рассказать о своем плане?
— Правда? Правда? Вы не злитесь на нас?
— Разве я кажусь таким сердитым? — спросил Перривезер.
— Надо вам сказать, вы и правда отличный мужик, — ответила Глория. — Мы прямо сейчас и отправимся к вам.
— Я буду вас ждать.
— Мистер Перривезер, вы не пожалеете. В новом плане не останется ни одного из ваших затруднений.
— Разумеется, — согласился Перривезер.
— Но ведь вы еще ничего о нем не знаете.
— Я просто уверен, что он сработает. Я знаю, что вы с Натаном разрешите все мои затруднения, — сказал Перривезер, повесив трубку.
Глория Мусвассер обратилась к Натану:
— Конечно, он немного с приветом, но парень он хороший Он хочет, чтобы мы приехали к нему в Массачусетс и рассказали ему о новом плане. Он хочет, чтобы мы разрешили все его проблемы.
— На том стоим. И правда, на том стоим, — солидно заявил Натан.
Глава тринадцатая
Мусвассеры приехали через шесть часов. Поначалу они заблудились и попали в Пенсильванию вместо Массачусетса. Потом наткнулись на кинотеатр, где шел их обожаемый фильм «Китайский синдром», поэтому они задержались, чтобы посмотреть его в двадцать седьмой раз.
Когда Перривезер встретил их в дверях своего дома, они обрушились на него с рукопожатиями. Но он вежливо уклонился от них, и супруги пожали руки друг другу.
Перривезер проводил их в скудно меблированную комнату в дальнем крыле особняка.
— Подожди только, вот узнаешь, что мы придумали, Велли, — возбужденно начала Глория.