— Я в отеле «Плаза», номер 1505. Немедленно приезжай сюда и поднимись ко мне. Не спрашивай обо мне у дежурного, потому что я зарегистрировался под другим именем.
— Прямо сейчас? — переспросил Ансельмо.
— Прямо сейчас.
— Ладно, босс, идет.
— Прямо сейчас. И прихват с собой Мирона.
Когда оба головореза прибыли, Перривезер вручил им прозрачный пластиковый контейнер. В нем находилось несколько кусочков сахару и мушка с красными крылышками.
— Я хочу, чтобы вы доставили вот это в лаборатории МОЗСХО, — сказал Перривезер. — Доберитесь до комнаты двух ученых по имени доктор Римо и доктор Чиун и там выпустите мушку.
— Только и всего? — в некоторой растерянности переспросил Ансельмо. — Вы хотите, чтобы я только доставил мушку по назначению?
— Совершенно верно.
— А может нам стоит врезать им хорошенько или еще что в том же роде? — спросил Мирон. — То есть я хочу сказать, мы хотели бы отработать те деньги, что вы нам платите.
— Это будет совершенно излишне. Просто доставьте туда муху.
— А нам потом надо поймать ее и привезти обратно? — спросил Ансельмо.
— Нет. У меня есть еще м-н-ого, — сказал Перривезер и захихикал.
Звуки, исходившие из его рта, были столь жуткими и пугающими, что Мирон пихнул Ансельмо в бок и потащил к выходу.
Перривезер уставился на дверь, закрывшуюся за двумя убийцами. Пришло время избавиться от Ансельмо и Мирона. Если уж Римо и Чиуну удалось уничтожить Мусвассеров, то для них не составит труда справиться с двумя безмозглыми головорезами.
А Musca perriweatheralis легко справится с Римо и Чиуном. Контейнер, в котором содержалась мушка, был сделан из сахарного волокна, и через шесть часов мушка прогрызет себе путь на волю. Если только Римо и Чиун окажутся поблизости — им конец.
Он снова погладил спинку мертвого насекомого и закрыл драгоценную шкатулку.
— Мать, один из наших детей уже покинул гнездо, — произнес Перривезер. — Он начал свою работу.
Сначала самолетом, потом такси Ансельмо и Мирон добрались до автомобильной стоянки лабораторного комплекса МОЗСХО. Едва выйдя из машины, они поспешили прикрыть лица от яркого летнего солнца.
— Сегодня так хочется искупаться, — сказал Ансельмо.
— Завтра поплаваешь, — ответил Мирон.
— Завтра может быть дождь. А сегодня я бы предпочел пойти искупаться, а не развозить мух.
— Бывала у нас работенка и похуже, — отозвался Мирон.
— Только глупее не бывало, — отрезая Ансельмо. Он приподнял маленький прозрачный кубик, подставив его солнечным лучам. — Цып-цып, — позвал он и поскреб пальцем по стенке куба. — Эй, посмотри-ка, тут вроде дырка.
— Где? — Мирон, прищурившись, разглядывал куб.
— Да вот, на боку.
— Только этого не хватало, — вздохнул Мирон. — Взяться за доставку этой чертовой мухи и потерять ее по дороге. Зажимай дыру пальцем или еще чем, пока мы не попадем внутрь и не избавимся от этой штуки.
— Ну ясно, — согласился Ансельмо.
Он достал из кармана платок и прижал его к отверстию, величиной с булавочную головку.
— А это для чего? Или ты боишься чем-то заразиться?
— А может, — ответил Ансельмо.
— Вот дурак, да ведь эту муху явно вырастили в лаборатории. Она не может нести на себе заразу.
— Но может нагадить мне на палец, — возразил Ансельмо.
Ансельмо подсадил Мирона до окна.
— Они там?
— Молодой тощий парень и старый хрен, так?
— Именно так он и говорил, — подтвердил Ансельмо.
— Они оба там, внутри. Только по-моему они совсем не похожи на ученых, — сказал Мирон.
Он видел перед собой старика, явно уроженца Востока, одетого в оранжевое платье. Старик спокойно сидел в углу комнаты старательно выцарапывая что-то птичьим пером на свитке пергамента. Молодой человек, подпрыгивая и переворачиваясь через голову, пересек комнату, коснулся противоположной стены, еще раз подпрыгнул и беззвучно приземлился на ноги. И немедленно таким же манером отправился обратно.
Ансельмо опустил Мирона на землю.
— Один парень пишет что-то на туалетной бумаге, другой скачет по комнате точно шимпанзе, — сообщил Мирон. — Они явно не ученые.
— Откуда ты знаешь? — спросил Ансельмо. — Давай проберемся туда, сделаем, что должны и отвалим.
— А мне бы все-таки хотелось приложить их малость, просто чтобы отработать денежки Перривезера, — сказал Мирон.
— Никаких бесплатных приложений, — заявил Ансельмо. — Нам заплатили за доставку, значит, и надо только доставить. И ничего больше. Как сказано в Библии: «Работник стоит столько, сколько ты ему платишь».
Сия беседа оказалась слишком глубока для Мирона, а потому он отошел от Ансельмо и принялся вскрывать окно комнаты, соседней с лабораторией Римо и Чиуна.
— Мы тут проскользнем, — сказал он.
— Чиун, — позвал Римо.
— Оставь меня в покое. Не видишь, что я занят?
— Что же ты делаешь?
— Пишу прелестную нежную эпическую поэму о неблагодарности нерадивого ученика по отношению к своему учителю.
— Ну ладно, этот нерадивый ученик слышит сейчас, как под окном у нас возятся два бандита.
— Да, — подтвердил Чиун. — А не будешь ли ты любезен попросить их быть несколько потише. Они шумят так, как если бы их было десять.
— И что по-твоему нам следует предпринять? — спросил Римо.
Чиун фыркнул.
— Я полагаю, — начал он, прищурившись, — что существуют такие мелочи, с которыми даже нерадивый ученик мог бы справиться самостоятельно, не тревожа по каждому пустяку Мастера Синанджу.
— Прости, я просто хотел проверить себя.
— Так проверяй молча, — отвечал Чиун, вновь погружаясь в свою поэму.
Римо вышел в коридор и направился к дверям соседней комнаты, куда влезли двое головорезов.
Едва он вышел, как Ансельмо и Мирон, всем телом навалившись на дверь, соединявшую два помещения, разом с грохотом трескающихся досок ввалились в лабораторию к Чиуну.
У Чиуна округлились глаза, он неторопливо отложил перо.
Ансельмо заорал на старика:
— А где второй?
— Только Богу сие ведомо, — с отвращением ответствовал Чиун. — Вероятно, стоит у главного входа и приглашает сюда каждого встречного, лишь бы помешать мне.
— Это тот, что писал на туалетной бумаге, — пояснил Мирон. — Видишь? Вот, — и он указал на пергамент.
— Привет, ребята, — окликнул их Римо, выскакивая из дыры в стене, которую бандиты сами только что проделали.
— А этот скакал тут, точно акробат, — сказал Мирон.
— Чем мы можем вам помочь? — вежливо поинтересовался Римо.
— Ничем, — отрезал Ансельмо. — Мы доставили вам подарок.
Он поставил на лабораторный стол куб, прикрытый носовым платком.
— Подарок — это хорошо. Обожаю подарки, — заметил Римо.
— Наивняк, — сообщил Ансельмо Мирону.
— Можно посмотреть? — поинтересовался Римо.
— Явно наивняк, — подтвердил Мирон.
Римо приподнял уголок платка и заглянул под него.
— Как мило с вашей стороны. Мушка! Чиун, это мушка. Я еще никогда не получал мушек.
— Теперь как раз и получили, — заметил Ансельмо.
— Вам от нас еще что-нибудь надо? — спросил Римо.
— Да нет. Это все.
— Хорошо, — произнес Чиун. — Тогда уносите поскорее отсюда ваши туши, чтобы я мот продолжить свою работу.
— Эй, чего это его прорвало? — вопросил Ансельмо.
— Он пишет поэму, — пояснил Римо. — И очень не любит, когда его отвлекают.
— Ах, вот как? Ладно, поглядим, как ему понравятся вот это.
Ансельмо подошел к Чиуну, поставил свою огромную ногу на пергаментный свиток и расплющил его, оставив широкий след.
— Теперь вы его взбесили, — заметил Римо и пробормотал что-то Чиуну по-корейски.
— Эй, чего это ты ему сказал? — спросил Ансельмо.
— Я просил его пока не убивать вас.
— Ха-ха, ха-ха, — зафыркал от смеха Ансельмо. — Вот это отмочил. Так почему же пока?
— Потому что сначала я хотел бы задать вам пару вопросов, — пояснил Римо.
— О нет, — перебил Мирон. — Никаких вопросов.
— Вы хотите сказать, что вам было велено только доставить муху и убираться? — спросил Римо.