Димитр, пятясь, тащит бачок через столовую, холл, коридор в ванную — сегодня будет ее облицовывать.
Квартиры большие: три комнаты, холл, хоть в футбол играй, ванная и туалет раздельно, комната для стирки, кухня, два коридора и прихожая. На каждом этаже по четыре квартиры, в каждой по три подсобных помещения плюс кухня. Пятерых плиточников направили сюда в начале января. Потом Кирчо, технический руководитель стройки, затребовал еще одного, чтобы на каждого пришлось по три этажа. Стали появляться будущие хозяева, в основном под вечер; алчно горящими глазами осматривали стены, потолки, раковины, ощупывали дефекты в штукатурке и в деревянных деталях, в их взглядах проскальзывало сдерживаемое недовольство (дефектов было много), но разговаривали вежливо или старались держаться шутливо-фамильярно, им самим было неприятно придираться к недоделкам. Часто раздавался осипший голос экономиста кооператива Грозданова, и все на высоких нотах: это зачем, а это что такое, за ним с виноватым видом шел Кирчо Мишев. Маскируя свои чувства виноватой улыбкой, он покорно опускал глаза и со всем соглашался: поправим, товарищ Грозданов, обязательно учтем, товарищ Грозданов, и так каждый день. Не проработали и недели, как Кирчо им сказал: кухни будем облицовывать по четыре ряда, ванные — целиком, о туалетах, комнатах для стирки пока не договорились; будете получать по два лева дополнительно на каждый квадратный метр — за нестандартную облицовку, вот только как срок ввода выдержим, не знаю. Все согласны. Два лева прибавки — неплохо. Наша забота — облицовывать, о сроках пусть другие думают. Кирчо привез плитку трех видов (больше на складе не было), Грозданов составил список, кто какие выбрал, и дал плиточникам раскладку по квартирам и этажам без указания фамилий хозяев: там белые, там небесно-синие, там желтые. По нормам облицовки к концу марта нужно было бы все кончить, но в новой ситуации определиться со сроками не просто: работе конца не видно.
В это время и появился Незаменимый. Звали его тоже Димитр, перед этим он работал на чьей-то вилле, держался самоуверенно, но в общем симпатяга и добряк, со всеми приветливый. Что он за человек, никого особенно не интересовало: работать за него никто не собирался, так же как и он за других. Среди веселых шуточек (у него был дар быстро сходиться с людьми, вовремя и кстати рассказать анекдот) он то и дело вставлял: я товарищу такому-то сделал то-то и то-то, а товарищу такому-то — то-то. На панельных домах он еще не работал; послушать его — одни спецзаказы. Кирчо выделил ему четвертый, пятый и шестой — этажи руководящих работников, из-за них и перевели его на этот объект. Новый Димитр сразу вызвал у плиточников чувство ревности, и Симо, самый молодой и бесцеремонный, чуть ли не в первый же день заявил: это мы еще посмотрим, что ты за мастер такой незаменимый, что зовут тебя да тебя. Вроде бы в шутку, а вроде бы и всерьез решили устроить состязание двух Димитров, потому что, хотя все работали постоянно на панельных домах, середнячком себя никто не считал. Так, небольшое соревнование по качеству и скорости. Давай, давай, померяйся силами с нашим Димитром, а мы посмотрим.
Было это три недели назад, в первой половине января. Выделили каждому по кухне с одинаковой планировкой, и все остальные условия одинаковые: цемент, песок, вода, даже плитки одинаковые — желтые. С утра заперли обоих, в обед выпустили поесть и снова заперли. В пять часов соперники одновременно постучали в двери: оба кончили. Комиссия стала принимать работу. На первый взгляд трудно было определить, чье мастерство выше. Никаких зазоров между плитками, рядочки по нивелиру, уголки срезаны ровно. Но опытная комиссия беглым осмотром не удовлетворилась. Осматривали плитку за плиткой, угол за углом, шов за швом, и в работе Незаменимого стали проявляться дефекты: в углах плитки срезаны не так идеально ровно, как у своего Димитра, хотя Незаменимый не поленился замазать все неровности. Кроме того, общий цветовой фон стенки получился какими-то некрасивыми разводами, видно, он не подбирал плитки, а они были второго сорта и отличались по окраске. Что сказать, хороший мастер, работает быстро, но режет неровно и вкуса ему не хватает. И комиссия постановила: первым считать здешнего Димитра, ему честь и хвала, а Незаменимый на втором месте, в наказание он всех угощает, и хватит ему выпендриваться: и то-то я делал, и тому-то я делал; и мы не хуже сделаем, если нас позовут, да только вот почему-то не зовут. На этом состязание закончилось. Незаменимый не обиделся за второе место, сказал лишь, оправдываясь: если бы знал о требовательности комиссии, обратил бы больше внимания на нюансы, но, честно говоря, недооценил ребят. Ничего, впредь не будешь недооценивать. На следующий день Незаменимый принес литр ракии, угостил как положено. Когда расходились, он пошел с Димитром Первым и поинтересовался, чем тот режет, спросил как скромный коллега, без выпендривания. Димитр опустил руку в карман, вынул резец и, выдавив из себя свой дробный смешок — вот и вся тайна, сунул его обратно. Незаменимый как будто не обиделся: скрывай, если хочешь, я бы на твоем месте сказал, а у меня, чтоб ты знал, никаких секретов, если что потребуется, можешь на меня рассчитывать. Что это? Великодушие или хитрость? Незаменимый оставался, как и раньше, открытым и веселым, часто зазывал то одного, то другого плиточника на свои этажи посмотреть работу: после соревнования стал обращать внимание на подбор плиток по цвету, видно, старался не ударить лицом в грязь перед хозяевами. В сущности он был хорошим мастером, только Первому уступал, но уступать Первому никому не стыдно: Первый — экстра-класс. Работа не всегда соревнование, отклонения в миллиметр не так уж страшны, важно честно работать и честно зарабатывать на хлеб насущный.