Я из долгого опыта знаю, что случай иногда помогает ревизору, а иногда мешает. Нам случай помог. Услышавши, о ком речь, конторщик сказал: Марко Кутев — отец Тодора Кутева, оба в шахте работают, будут только к вечеру, так что и искать их сейчас нечего. А Мария Кутева умерла. Как это умерла? А так, женщина больная, долго хворала, еле ноги таскала, ну и умерла. Когда? Года три-четыре назад.
Та-ак. Вот почему Чендо поил нас студеным швепсом да барашком потчевал. Митко Ефремов взвился: я еще вчера вечером тебе говорил, бай Ташо, что с этим человеком все ясно! Фальсификация подписи — уголовное преступление! Погоди ты, говорю, не горячись, если Кутевы в шахте сейчас, другой кто-нибудь найдется; пригласим, узнаем, как обстоит дело.
Мы составили для конторщика список, он живо обернулся, и через полчаса подошли первые. В комнату мы их запускали по одному и заводили беседу. Как фамилия? Работал на аллее? А на декоративной чешме? А на улице настил делал? (Общественные все объекты, числом десять.) Работал. Твоя подпись? Моя. Деньги получил? Получил. Многих мы людей порасспросили, не только тех восьмерых, что на аллее работали, ответы у всех были краткими и обескураживающими: работали, подписали, получили. Коллега мой пришел в уныние, поглядывал на меня недоуменно: в чем же, мол, тут дело, бай Ташо? Спокойно, отвечаю, спокойно! За конторщиком мы, конечно, не следили, как он людей созывает да что им говорит, а может, сам Чендо их загодя проинструктировал, что отвечать, или же все дело давно было обговорено, еще при составлении списков. Мы ведь не тайные сыщики, а ревизоры, и нет у нас особо надежных средств заставить человека говорить правду. Нас всякий обмануть может, и всякий обман для нас истина, если не противоречит бумажке. Так или иначе, вопрос об умершей Марии Кутевой оставался открытым и ждал своего ответа.
Ответ нам вечером дал сам Чендо; днем он, оказывается, куда-то по делу уезжал из села, стало быть, на инструктаж никого не призывал. Солнце клонилось к закату (мы уже отобедали вафлями да прозрачной водицей), когда в коридоре послышался его громкий голос, а через минуту и сам он ввалился к нам в комнату. Ну как, товарищи, идет? Идет. Не закончили еще? Еще нет. Обветренный, в хорошем настроении, уселся без приглашения, ударив себя по коленям. Выглядел так, будто вот-вот опять нас на водку пригласит и на барашка. Однако не пригласил. Я сказал ему, что многих людей пришлось нам позвать для беседы и со многими придется еще поговорить, — что делать, такая у нас работа. А это уж кто ее как понимает, сказал он и спрашивает: ну и что же выходит из ваших допросов? На последнем слове нажал, но без злобы. Ничего особенного, мы обязаны это сделать и прочее. Дайте, говорит, я посмотрю, кого вы там вызывали. Я показал ему список, какой толк в прятки играть. Он его проглядел, рассмеялся и спрашивает: и что они вам наотвечали? Что работали и деньги получали. Не совсем, говорит так, часть истины они утаили, побаиваются вас. А поскольку народ разный случается, может кто-нибудь и донести, я сам вам правду открою. Объекты эти на добровольных началах построены. Те люди, что подписались, ни копейки не получили; вся сумма решением исполкома пошла на халишта да на другие подарки.
Вот тебе и на!
На какие подарки? На такие, разным людям, он уж точно не помнит кому, в решении записано, если хотите, все можно завтра проверить, секретарь уж поди ушел, а вся документация у него. Халишта, к примеру, подарены товарищу Цветанову, товарищу Сильвестрову… Еще несколько имен перечислил, и каждым именем как обухом по голове. Митко Ефремов съеживался на глазах, а я себя проклинал втихую, что ввязался в эту ревизию, вместо того чтобы пчелами заниматься. Сглотнул я несколько раз и спрашиваю: неужели не нашлось другого способа организации подарков, коли уж так они вам нужны (про покойную Марию Кутеву и смысла не было спрашивать). Закон других способов не признает, сказал Чендо, вы это знаете лучше меня, а этим товарищам мы очень обязаны: только за последние два-три года мы с их помощью промкомбинат расширили, построили цех бытовых услуг, пустили новую автобусную линию, не говоря уж про комбикорма для отраслевого хозяйства; если интересуетесь, сходите поглядеть, какие у нас коровы откормленные, и это в апреле, когда в других селах скотина с голоду подыхает. Чтобы всего этого добиться, связи нужно не только создавать, но и поддерживать, потому для друзей села мы средств не жалеем. На моем месте, если в такие игры играть не умеешь, лучше сразу же подавать в отставку да и идти ко всем чертям! Раз уж вы решили и на завтра остаться, возьмите у секретаря протоколы, там все точно записано, что кому подарено. Потом спросите у соответствующих товарищей, получали они подарки от села Бор или нет, вряд ли они откажутся вам ответить.