Демократический вариант трансформации заключается в срабатывании процедур выборности высших эшелонов власти. Новая модернистская группировка теоретически может оказаться у руля управления государством посредством выборов. На первый взгляд, ввиду своей конституционности и легитимности этот вариант представляется наиболее предпочтительным. Однако сам по себе он еще не гарантирует демократии. Именно выборная технология обеспечила, как известно, приход к власти НСДАП в Германии в 1932–1933 гг., открыв проект национал-социалистской модели модернизации. Сомнения в абсолютизации системы выборов, как пути модернизационного обеспечения, связаны с развитием электоральных политтехнологий. Даже достижение нефальсифицируемости голосования не снимает проблемы. Сегодня наука и ресурсные возможности позволяют достаточно эффективно манипулировать массовым сознанием, обеспечивая в достаточной степени предсказуемый и необходимый политическому заказчику результат выборов.
Зачастую модернизационные задачи решаются политически несамостоятельным режимом. За его спиной обнаруживается явно или латентно наличие внешнего субъекта политики, как правило, в лице иностранного государства. Посредством реализации этой модели Советский Союз обеспечил модернизационный переход от аграрного к индустриальному типу общества в ряде стран Восточной Европы и Азии. Классическим примером успешности режима внешнего управления в решении задач модернизации можно считать послевоенное развитие ФРГ и Японии. Однако такая модель сопряжена с потерей в большей или меньшей степени национального суверенитета.
Чаще всего режим внешнего управления ориентирован не на решение задач модернизации, а на колониальную или даже оккупационную (квазиоккупационную или протекторатную) архаизацию страны. Частично признаки такой управленческой системы обнаруживаются в Российской Федерации образца 1990-х гг., имея в виду поражение СССР и его наследницы России в войне с Западом (холодной войны, что сути не меняет). Иллюзия романтиков 1990-х гг. относительно того, что американские консультанты поведут Россию по пути модернизации, обернулась тотальной деградацией страны. Россия ведь не ФРГ и не Япония. Россия – вечный цивилизационный антагонист Запада. И не по своей воле или желанию. Так мир устроен.
«Дворцовый переворот» отличается «верхушечным» характером кадровой «ротации» и узостью масштабов смены элиты. Механизм его реализации основан на внутреннем разделении правящего политического класса на «модернизаторов» и «инерционщиков» или консерваторов в тривиальном конъюнктурном историческом смысле. Одна часть единой прежде властной команды выступает против другой. События разворачиваются за ширмой публичной политики. Непосвященному народу представляют уже как результат закулисных событий новых фигурантов высшей политической власти. Яркий исторический пример такого рода ротации – отставка Н.С. Хрущева. Первоначальные модернизационные ориентиры пришедшей в 1964 г. к руководству страной группировки отражали косыгинские реформы. Слабость этой модели применительно к конъюнктуре современной России заключается в отсутствии в существующем российском политическом классе потенциальной команды модернизаторов в истинном смысле и нацеленности этого слова.
Цезарианская модель трансформации основана на системе управления, построенной вокруг фигуры национального политического лидера. Модернизационные изменения инициирует и политически проводит в жизнь верховный властный суверен. Режим личной власти подменяет на какое-то время власть политической команды. Инерционную элиту национальный лидер заменяет когортой новых управленческих кадров. В ситуации действенного элитного сопротивления суверен обращается за поддержкой к народу (сценарий отъезда Ивана IV из Москвы в Александрову слободу в 1564 г.). Маоистская кампания «стрельбы по штабам», мобилизации хунвэйбинов – также из этого ряда. Сталинское разворачивание массовой кадровой ротации руководства – еще один пример. Автократическая традиция в истории государственного управления России и современная персоноориентированная система власти позволяют говорить о цезарианской модели политико-технологического концепта модернизации как достаточно реалистичной.