Как же хорошо!
Обвила его ногами, уронив пятки на ягодицы.
– Сына Еленя спасти, – выдохнула я.
– Чувствую себя Воландом, – усмехнулся Пася.
Пася! Не отвертеться ему от этого имени.
– Не поняла, – устало усмехнулась я.
– Для себя, что попросишь?
– Это и есть для себя, – поняла, о чём он говорит. Начитанный какой.
– А-а, вот ты какая, нежная альфа.
Он отстранился от меня. Подогнул под себя колени и грубо ухватился за мои ноги, раскинув их перед собой в стороны. Стал меня трахать, нанизывая на себя.
Досыта.
Перебрал с сексом пасечник. Выходил из меня через полчаса со стоном.
– Натёр? – злорадно смеялась я, но сил даже на смех не было.
Моё вялое, размякшее тело приподняли, под голову подсунули шкуру. Около лица появилась багрово-синяя головка члена. Волк возвышался надо мной, зажимая плечи своими коленями.
– Залижи, – задыхаясь, простонал Пася.
Я оскалилась и выпустила клыки. Пасечник многострадально хныкнул.
– Не кусайся, – жалобно проскулил он и, закрыв глаза, откинул голову назад.
Я высунула волчий язык и облизнула головку члена. Солоноватый вкус опять затуманил мозг, но я побоялась, что слишком много для первого свидания.
Запустила член в рот, обильно смачивая лечебной слюной.
Пасечнику похорошело.
Он упал вперёд и воткнул член мне в рот, настырно пробиваясь в горло. Ещё и рукой мою голову приподнимал, чтобы удобно было.
За это я его жвакнула. Прокусила до крови член и вырвалась из плена.
– Я же просил, не кусаться, – ныл Альфа, сгибаясь пополам на шкурах.
– С тебя котлеты, ром и сигарета.
– Сигарет нет, – он звездой распластался на шкурах.
Член уже был здоров. Охрененный волк, и регенерация отменная. Такому я рожу, пожалуй. До аптеки всё равно не добраться.
– Хозяйничай, Леночка, здесь всё твоё.
Глава 9. Альфа волков
Я на Леночку согласна. Мне даже нравилось.
Уплетала котлеты прямо со сковородки, закусывала кисловатым домашним хлебом и солёными огурцами, которые Пася выменял у оленей на мёд.
Он оказался монополистом в производстве мёда, и спокойно мог не держать скотину и огород.
Ром оказался редкостной дрянью. Пить невозможно. Поэтому я пила чай с мятой.
– Навыки твои вернём, – он сидел напротив и любовался, как я лопаю. – Память не проси вернуть. Не нужна она тебе. А лечить сможешь.
–Хоохо, – пробубнила я с набитым ртом, пытаясь прикрыть рваным халатиком грудь.
– Сильно покусал?
Я перестала жевать, уставилась на него.
Лицо настолько светлое и ясное, что Пася походил на какого-то святого. А ещё эти печальные большие глаза василькового цвета, совсем не клеелись к образу хищника. Умиление и влюблённость были написаны на лбу. И я, не выдержав, перекинулась через небольшой стол, чмокнула его в губы.
Из большой деревянной кружки глотнула чая.
– Ты Пася? – улыбнулась я.
– Получается так, – он тоже расплылся в улыбке.
– Тогда я знаю, как твоё имя, – я хитро прищурилась и склонила голову набок.
– Спорим, не знаешь, – прошептал он.
Зрачки увеличены, брови «домиком». Похоже, Пася запал на меня конкретно.
– Паисий, – я повела бровями.
– А вот и нет.
– Ну, не Паша, – нет на Павла, он не был похож.
– Пассарион.
– Ого! Я даже имени такого не знаю. Хотя благодаря тебе, Пася, я вообще теперь ничего не знаю.
– Не вижу в тебе страданий и разочарования, – он поднялся с табурета и нагишом прошагал к большому сундуку, закиданного вещами. – Поела? Мы на охоту идём.
Офигеть! На охоту!!! Это вам не с оленем жить. Он пасётся семь часов в день. Скукотища редкостная.
Пася накинул на бёдра чёрную юбку, в которой оборачивался. Предложил мне нечто подобное.
– Я не помню, как оборачиваться…А посуду надо помыть?
– Завтра помоем.
Он подошёл ко мне ближе. Стаскивал остатки халатика, закидывая их в камин под вертел.
У него встал, но Пася делал серьёзный вид, что ничего не происходит. Обернул меня тканью, завязав резинку над грудью.
– Не должна в обороте мешать, – он привлёк меня к себе и обнял. – Надо идти, а то я с тебя не слезу.
Я только рассмеялась.
Был поздний вечер, когда мы вышли из дома. Ветер ледяной пробивал иглами тело, на небо нагонял тучи. Я озябла мгновенно.
Пасечник смотрел на меня и ждал, когда я решусь. А я медлила, обхватив плечи руками. Вокруг нас бегали, виляющие хвостами, волки, готовясь к ночной пробежке.
Я закрыла глаза. Моя серая волчица очень крупная, намного крупнее тех, что суетились рядом. Мне скоро сто лет… И ни капли разочарования в этом! С возрастом обороти становятся сильнее.