Но атмосфера в комнате говорила о том, что Кеннеди являлась частью происходящего, а не сторонним наблюдателем, как я изначально предположила.
— Малкольм, по всей видимости, у тебя деловая встреча. Я тогда подожду в комнате для гостей. Просто Кеннеди обычно ведь не участвует в твоих делах… — пробормотала я зятю, в то время как Оникс Блейк внимательно за мной наблюдал. Наконец, он опустил руку, но продолжал изучать меня так, словно пытался прочесть мысли.
Я чуть не рассмеялась, подумав про себя: «Слева от вас, мистер Блейк, находится "ходячая катастрофа", быстрее бегите от такой женщины, как я».
От его пристального взгляда мое тело распалилось, словно солнце, восходящее над пустыней. Оникс рассматривал меня сверху донизу, воспламеняя каждый дюйм. Тело горело, будто раскаленный песок в знойную погоду. Я почувствовала румянец, ползущий по коже — без сомнения, у меня покраснели щеки и шея, что невозможно было скрыть с моей бледностью. Мама всегда говорила: такова моя особенность. Мы с Ониксом встретились взглядами, и я застыла на месте, а воздух покинул легкие.
Флюиды его силы опасно и всепоглощающе распространились на всю комнату. Будто гостиная сжалась, отдав всю свою энергию этому мужчине, заставив нас сделать то же самое. Судя по ощущениям, атмосфера была угрожающей и нестабильной.
Кеннеди встала, схватила меня за руку и повела к выходу. Я пыталась не отстать, но не могла оторвать взор от Оникса, даже когда разум требовал разорвать зрительный контакт.
Это было опьяняюще. Головокружительно.
— Простите, продолжайте без меня, — извинилась Кеннеди перед Ониксом, который встал на пути, не позволяя нам уйти.
— Нет, постойте, — потребовал он глубоким баритоном, от которого у меня в животе снова все перевернулось. — Я возьму ее с собой. Вы хотите заключить сделку, которую даже не собираетесь обсуждать? Тогда я заберу девушку, как гарантию.
Кеннеди застыла на месте, отчего я, потеряв равновесие, споткнулась. Ее хватка стала такой сильной, что боль пронзила руку до самого плеча. Я посмотрела в глаза сестры и увидела скопившиеся слезы, которые угрожали хлынуть потоком. Что, черт возьми, здесь происходило?
— Она ничего об этом не знает, Блейк, — заикаясь, пробормотал Малкольм, и его гнев мгновенно сменился беспокойством. Если Малкольм собирался напасть на Оникса, или совершить нечто в этом роде, то проиграл бы, причем по-крупному. Самому Халку тут пришлось бы нелегко.
— Плевать. Откуда мне знать, что вы двое все не испортите и не облажаетесь? — тон мужчины не менялся. — На данный момент вы оба мне должны, так как нарушили условия нашего первоначального соглашения. Что имело свои последствия. Но ведь я никак не отреагировал, правильно? На самом деле, учитывая положение вещей, я отнесся ко всему с пониманием. Вы знали, на что шли.
Моя сестра не повернулась к мужчинам, и я увидела, как она распадалась на осколки. Сильная, как ад, сестра, которая всегда была моей опорой, разбилась вдребезги, превратившись в пыль. Я начала было спрашивать, что случилось, но Кеннеди снова сжала мою руку и слегка покачала головой, приказывая тем самым замолчать. Я забыла о своих проблемах из-за поглотившей меня растерянности, и лихорадочно соображала, во что же сестра могла ввязаться.
Она была честной и беспечной. Сняла бы с себя последнюю рубашку и отдала другому. Она ни за что не связалась бы с таким человеком, как Оникс Блейк, не будь на то важных причин. Скорее всего, она не смогла найти другого способа решить проблему, но какую, я понятия не имела.
Малкольм подошел и встал рядом с Ониксом, маленькая капелька пота скатилась по его морщинистому виску.
— Мы еще ничего не испортили. Послушай, мы с женой уже достаточно потеряли, и просто хотели больше гарантий. Это все, о чем мы просили Коула.
Оникс Блейк ухмыльнулся. Самоуверенно, властно — ему реально было наплевать на слова моего зятя.
— Допустим. Но у вас соглашение со мной, а не с мистером Коулом. Он не ваше контактное лицо, все решается через меня. И я не прошу отдать девушку мне. А требую.
От того, как он произнес «требую», по моему телу пробежали мурашки. Требовал? Меня?
— Она не имеет отношения к нашей сделке, Блейк, — попытался объяснить Малкольм.
Оникс посмотрел на моего зятя и рассмеялся. Его слова звучали уверенно и высокомерно:
— Теперь имеет. Мой мир — мои правила. Ты же знал, что так и случится. Она уезжает со мной.
— Подождите-ка! — воскликнула я, освободив свою руку из руки сестры. — Что значит уезжаю с вами? Никуда я не поеду!
Оникс перевел свой пристальный взгляд на меня, резко и лаконично скомандовал:
— Поедешь.
Подперев бока руками, я посмотрела на сестру в поисках чего-нибудь, что помогло бы прояснить обстановку. Но на ее лице была лишь грусть. Увидев отчаяние в глазах Кеннеди, я еще больше занервничала, желая хоть как-то ей помочь.
Я развернулась к ней:
— Кеннеди, что происходит? — слезы текли по ее лицу, размазывая черную тушь, которую сестра ранее старательно нанесла на ресницы.
— Тор, я…
— Так, всё, прекратили! — потребовал Оникс, отчего я подпрыгнула аж на дюйм. Я обернулась и сердито посмотрела на него. — Раз она ничего не знает, то пусть так и будет. — но его изучающий взгляд искал хоть какой-нибудь признак обратного.
— А с чего это вы решили, что я поеду с вами? — огрызнулась я в ответ, гадая, что же Оникс Блейк о себе возомнил, черт его возьми.
Он наклонился ближе, и я почувствовала запах парфюма, а, может, это был просто мужской запах — древесный, с легким привкусом ванили. Аромат был даже слишком хорош. А вот язык тела мистера Блейка буквально кричал об угрозе и силе.
— Потому что ты хочешь своей сестре счастья, ключи от которого у меня.
Мой желудок скрутило, и маленький бутерброд, который я съела днем, угрожал вылезти наружу.
— Что это значит? — когда Оникс не ответил, я украдкой взглянула на Малкольма, потом на Кеннеди — оба были опечалены и напуганы, будто их мир разваливался вокруг, и не существовало никакого способа все исправить.
— Они ничего тебе не объяснят, но если ты хочешь, чтобы твоя сестра была счастлива, то пойдешь со мной. Если сама этого не сделаешь, я все равно тебя заберу. — уверенно произнес Блейк, не оставляя в своих словах никаких сомнений.
Я всей душой чувствовала, что он это сделает. Оникс не был похож на тех, кто попусту угрожал, и, судя по моей семье, они тоже об этом знали.
— Кеннеди? — снова попыталась я, надеясь, что сестра что-нибудь скажет, даст хоть какой-нибудь намек на творившееся.
Она взглянула на Оникса, потом снова на меня и покачала головой.
— Что ты с ней сделаешь? — спросила она его дрожащим голосом.
Все ведь происходило не по-настоящему? Дерьмовый день никак не мог превратиться в самый дерьмовый в моей адской жизни! Почему Кеннеди позволяла уехать с этим мужчиной?
Его зловещий смех заполнил гостиную.
— Все, что, бля*ь, захочу.
Я выпрямила спину, одновременно прокручивая в голове возможные версии извращенных сценариев. Я винила во всем зависимость от фильмов ужасов, надеясь, что все вокруг нереально. Каждое предположение было страшнее другого. Ничем хорошим для меня это не кончится.
Малкольм подошел к Кеннеди и крепко обнял ее. Между ними шел какой-то безмолвный разговор, в котором я хотела бы поучаствовать, черт возьми!
На лице сестры читалось полное опустошение.
— Сделка отменяется, — слова прозвучали едва ли громче шепота.