Эллен Сью подошла ближе, а я отступила назад.
– Не бойся меня.
– Бояться? Нет уж. Насколько я понимаю, вы подсыпали мне наркотики в еду, чтобы я вела себя спокойно перед Ониксом. Я вас не боюсь. Я просто вам не доверяю. Это чертовски огромная разница, – огрызнулась я, подходя к окну. Свобода. Черт, я так по ней скучала! Качели одиноко раскачивались на ветру, и мне захотелось пойти и сесть на них поудобнее. Только там я могла передохнуть от того бардака, в который превратилась моя жизнь.
– Я бы никогда не стала подсыпать наркотики в еду, – сказала Эллен Сью у меня за спиной, практически оскорбленная тем, что я вообще предположила такое.
Я обернулась и свирепо посмотрела на нее.
– Верно. Это так же дико, как привязывать женщину к кровати в своем доме. Я бы поняла, если бы увлекалась извращенным сексом, но это не так.
– Значит, у Оникса была на то причина.
Из моего горла вырвался горький смешок.
– Точно. У него только одна причина – осуществить свою цель, уничтожая остальных на своем пути, верно?
– У него очень важная цель.
Скрестив руки на груди, я со злостью взглянула на Эллен Сью.
– Опять эта его великая цель! Что бы, черт возьми, это ни значило!
Она хотела утешить меня. Это было написано у нее на лице, но чем больше женщина говорила со мной, тем больше я злилась. Эллен Сью была на его стороне во всём. Она никогда не скажет ничего плохого об этом мужчине. Это лишь усиливало мой гнев по отношению к ней.
– Вы можете уйти?
Она тяжело вздохнула.
– Пожалуйста, поешь. Я говорю тебе, что для всего есть причина, даже если мы с тобой не знаем, в чем она заключается. – Эллен Сью закрыла за собой дверь. Затем я услышала щелчок, когда она заперла меня на замок.
Ага, будто я могла уйти куда-то до рождения этого ребенка! Да, Оникс совсем меня не знал. Я вытерплю все ради своей сестры. Так что, давай, придурок, делай все что хочешь, тебе меня не сломить!
Чем больше я оглядывалась по сторонам, тем больше злилась. Я начинала ненавидеть белый цвет.
***
Оникс вошел в спальню как раз в тот момент, когда солнце опустилось за горизонт. Сидеть целый день в комнате было совершенно иным видом пыток. Я ощущала себя зверем в клетке, готовым к прыжку и побегу. Не отрывая взгляда от окна, чувствовала, как Оникс приближался.
Внутри меня царил полный хаос. Я была так зла на Блейка за то, что он использовал меня, но в то же время мне было очень больно, и все эти чувства не утихали в течение дня. Во всяком случае, они еще больше нервировали. Хуже того, Оникс забрал мой телефон, и я не могла позвонить сестре.
Нет, меня оставили здесь мучиться весь день, и это дерьмо превратило мой разум в помойную яму. В некотором смысле я жалела, что он тогда вернул мне телефон. Потому что я не могла созвониться ни с кем, кроме Кеннеди. У меня был смартфон, но ни одна из функций не работала, так что я не могла даже проверить свой банковский счет, не говоря уже о том, чтобы погуглить моего похитителя и узнать о человеке, с которым имела дело.
– Не связывай меня снова, – приказала я, обхватывая себя руками. – Если я сказала, что останусь, значит останусь.
Он положил руки мне на плечи. Я никак не отреагировала, но прикосновение вызвало жар, который проникал сквозь футболку.
– Я тебе не доверяю, – прямо заявил Оникс.
Я резко повернулась к нему.
– Не доверяешь мне? – я указала на себя пальцем. – А как насчет тебя? Думаешь, я доверяю тебе? Ты использовал меня – дважды. В течение четырех недель! Всего за месяц ты похитил меня, использовал и разрушил всю мою жизнь!
Оникс засунул одну руку в карман, и я услышала повторяющийся щелчок, привлекший мое внимание.
– Что это?
Он посмотрел вниз, проследив за моим взглядом, будто даже не осознавал, что делал. Это было похоже на какую-то привычку, и я задумалась – откуда она взялась?
Вместо ответа Оникс выдержал мой пристальный взгляд и отвернулся.
– Не надо было выходить из дома. Сама виновата.
– Ты никогда не говорил, что мне нельзя выходить! Ты сказал, что я не могу покинуть поместье и территорию вокруг, но я находилась на территории! – я промаршировала в ванную и, снова увидев, что двери нет, разозлилась еще сильнее. Этот человек довел меня до грани безумия! Я боялась, что чем дольше здесь пробуду, тем будет хуже.
– Говорю сейчас. Не выходи из дома, пока я не разрешу. – Оникс был спокоен, а я в ярости.
Схватившись за раковину, я встретилась с его взглядом. Блейк прислонился к дверному косяку и был настолько расслаблен, насколько это было возможно. Как он мог быть таким чертовски спокойным? Я ненавидела эту маску, за которой он скрывался. Все же мое выражение лица говорило о боли и гневе. Что давало ему преимущество.
– Но я люблю качаться на качелях. – боль сквозила в моих словах, и это вывело меня из себя. Ему плевать. Ему плевать, если вдруг я завтра умру. Он сказал, что я влюбилась не в того брата, но это тоже не имело значения. Я была просто игрушкой для него, которую он использовал, и это глубоко ранило.
Оникс скрестил руки на груди и глубоко вздохнул.
– Ты голодна?
Горечь пронзила меня насквозь, и мне пришлось отвести взгляд.
– Нет.
Услышав его шаги, я поняла, что он где-то рядом. Он схватил меня за бедра и развернул к себе. Обнял меня за шею и приник к моим губам в мучительном поцелуе. Этого мужчину я не могла остановить. Мужчину, которому поддалось мое тело. Из-за которого у меня из глаз катились слезы.
Он мог бы добиться гораздо большего в этой жизни, но предпочел быть жестким, грубым и непреклонным. Может, именно это причиняло боль больше всего. Я могла видеть в нем гораздо больше, чувствовала, что он мог быть другим, но не позволит показать себя с этой стороны.
Оникс отстранился, провел пальцами по моим щекам, вытирая слезы. Затем повернулся и вышел за дверь. Услышав отчетливый звук закрываемого замка, я поняла, что снова оказалась в ловушке.
***
Целыми днями я наблюдала, как восходит и заходит солнце. Оникс всегда засыпал рядом со мной и просыпался тоже рядом. Ночью к кровати были привязаны только мои руки, и я часто просыпалась, обнаружив, что мои ноги переплетены с ногами Оникса.
Позволять боли и обиде расти внутри, не приносило пользы. Это не помогало, а лишь ухудшало пребывание в этой комнате.
Оникс даже ни разу не пытался заняться со мной сексом, и я начинала чувствовать неуверенность в себе. Забавная вещь, связанная с одиночеством: твой разум проигрывает так много разных сценариев и разных реакций, что ты начинаешь путать, что хорошо, а что плохо.
Когда я лежала в постели на спине со связанными руками, а Оникс обнимал меня, я никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой. И все же я была настолько близка с мужчиной, насколько это вообще возможно. Но это ничего не значило, ведь, в конце концов, я исчезну из его жизни.