С улыбкой и радостью в сердце я наклонилась, целуя его, а из глаз покатились слезы. Вот на что было похоже счастье – найти того единственного человека, который делал твой мир полноценным и без которого этот мир бы рухнул. Я чувствовала полное опустошение вдали от Оникса. Но теперь он принадлежал мне, а я ему.
30
ОНИКС
МЕСЯЦ СПУСТЯ
Широко раздвинув ноги Торрин, я облизывал и посасывал ее киску. Девушка, вздрогнув, проснулась и со стоном приподнялась.
– Оникс! – сонно вскрикнула она.
Я продолжал щелкать языком по клитору, скользнул пальцем внутрь киски, наслаждаясь ощущением того, как она оживала подо мной. Она была такой теплой после сна, идеальной.
– И кому с утра нужен кофе? – пробормотала она, откидываясь на подушку. – У меня есть мужчина, который умеет работать языком!
Я рассмеялся, когда она напряглась в нарастающем оргазме.
– Ты уже на грани, Торрин, – сказал я, добавляя палец.
– Хочу твой член, хочу всего тебя, Оникс!
Целомудренно целуя ее живот, я ненадолго остановился, чтобы подразнить ее пупок, который так любил. Я ласкал Торрин пальцами, пока, наконец, не добрался до ее губ.
– Командирша! Ты же знаешь, как я отношусь к твоим приказам, – пошутил я. Наши губы встретились, а языки сплелись между собой.
Я убрал пальцы и медленно вошел в Торрин.
– Ты действительно смог бы мне отказать? – поддразнила она.
– Никогда, – честно признался я. – Отдам тебе всё, что пожелаешь, черт возьми.
Сначала я медленно входил в нее и выходил, пока она не приподняла бедра, желая большего. Только тогда я ускорил темп, и вскоре Торрин закричала в экстазе, а затем и я достиг освобождения.
Каждую ночь засыпать и каждое утро просыпаться с ней с одной постели стало еще одним приятным удовольствием. Закончив «желать» ей доброго утра, я принимал душ и уходил. Она проводила день со своей сестрой и племянницей, затем занималась работой, потому что да, она хотела продолжать работать. Мы нашли компромисс и в итоге, решили, что Торрин будет работать из дома. У меня был плотный график, и дома я хотел проводить с ней побольше времени. Кеннеди поначалу была не в восторге от наших отношений. Мне было наплевать, однако Торрин переживала из-за этого. Постепенно ее сестра смирилась. Возможно, мы никогда и не будем справлять семейные праздники вместе, но я отказываюсь терять Торрин, так что чем быстрее Ланье поймут это, тем лучше для всех нас.
К сожалению, у меня были обязанности, поэтому я не мог проводить каждую свободную минуту с Торрин. Сегодня я отправился в Филадельфию, на встречи, в которых не очень-то и хотел участвовать.
Когда я зашел, Дэйн, Пакстон и Гарретт уже сидели на своих местах.
– Черт, ты у нее на крючке, – пробормотал Дэйн, вставая, чтобы в знак приветствия хлопнуть меня ладонью по плечу. – Ходишь весь такой спокойный и расслабленный! Я рад за тебя, Оникс!
Я должен был бы разозлиться из-за того, что Торрин сделала меня мягким. Но нет. Если бы возникла необходимость убить, я бы сделал это и глазом не моргнув. Изменился ли я? Да, теперь я хотел, чтобы в моей жизни присутствовал не только белый цвет. Черт возьми, я действительно хотел жить полноценно, хотел семью и любви. Но думал, что все это невозможно в моей жизни. Когда я увидел имя Торрин в той папке с информацией о Ланье, то сразу вспомнил ее. Мое чутье подсказывало, что она будет очень важна во всем этом. Так что да, я совершил несколько по-настоящему дебильных поступков, например, купил полный шкаф одежды. Каждый наряд лично подбирал специально для нее. Хотя я и не предполагал, что она окажется в доме своей сестры в тот день, но я увидел возможность и воспользовался ею. Казалось, я даже на шаг опередил самого себя.
Гаррет встал и быстро пожал мне руку.
– Видя все дерьмо, которое происходило с тобой, должен сказать, Оникс, тебе определенно не нравится, когда тебя игнорируют, – пошутил он, поскольку он был в доме Ланье тогда, когда Торрин Макалистер просто ушла от меня.
Да, вначале я хотел преподать ей урок, потом хотел преподать урок жизни Джеймсу, но, в конце концов, сам усвоил один жизненный урок.
Любовь – это сильное, потрясающее и всепоглощающее чувство. Это не слабость, не нечто опасное, и уж тем более моя империя не рухнет из-за нее, как я считал раньше. Это яркое, вдохновляющее чувство, которое делало мою жизнь полноценной.
Пакстон повертел в руке зажигалку «Zippo», прежде чем сунуть ее в карман.
– Рад за тебя. – он кивнул мне, и я ответил ему тем же.
– Давайте перейдем к делу. – Гарретт снова сел и достал папки.
Ознакомившись с данными о каждом клиенте, о каждой суррогатной матери, нашими финансовыми показателями и юридическими потребностями, мы завершили встречу. Глубоко внутри, мне очень хотелось вернуться домой к Торрин. Она дважды писала мне сообщения, в последнем сообщила, что была у Кеннеди, играла с Элли. Ее племянница была красавицей, и Торрин была совершенно очарована ею. На экране моего телефона была фотография Торрин и Элли, в то время как на экране Торрин был я с Элли. Да, мы стали той самой влюбленной парочкой.
Дверь конференц-зала распахнулась. Женщина в дверях была очень зла и держала в руке пистолет.
– Пакстон, бля*ь, Уильямс, ты сукин сын! – кричала она, в то время как Пакстон встал, подняв руки в знак капитуляции.
Дэйн сделал первый шаг, вытащив свой пистолет и направив на дамочку.
– Привет, Лорел, – спокойно поздоровался Пакстон с женщиной. Он даже достал сигарету и поднес ее к губам, но не закурил. Он посмотрел на нас.
– Давайте, парни, идите уже. Не стреляйте в нее, и, что бы вы ни услышали, не возвращайтесь. – он ухмыльнулся, в то время как Дэйн неохотно опустил оружие.
– Не думаю, что это правильное решение, – ответил я, заметив ядовитый взгляд женщины.
– О, Лорел была бы счастлива убить меня, но она так не поступит и знает это, – небрежно успокоил Пакстон.
Гарретт прошел мимо Пакстона, сжав его плечо, и шагнул к женщине.
– Только не стреляй ему по яйцам, окей? – пошутил он, выходя.
Если Гарретт решил уйти, и сам Пакстон хотел, чтобы мы ушли, тогда я думаю, нам с Дэйном была пора сваливать.
Мы с Дэйном вышли, не сказав больше ни слова. Закрыв за собой дверь, услышали, как щелкнул замок. Даже отойдя подальше, мы все еще слышали, как они ругались.
– Мой ангел, я так рад видеть тебя снова! – высокомерно заявил Пакстон.
– Ты чертово зло, Пакстон Уильямс, а я не гребаный ангел!
Это были последние слова, которые мы услышали перед тем, как выйти на улицу. Громкий хлопок выстрела раздался как раз в тот момент, когда я садился в свою машину. Мы с Гарретом и Дэйном бросились обратно.
Помещение было пустым. Пакстон и Лорел исчезли. Единственное, что осталось – это его телефон и маленькая струйка крови на полу. Где-то вдалеке послышался визг от шин. Гарретт расхаживал по конференц-залу, задаваясь тем же вопросом, что и мы.
Что, черт возьми, только что произошло?