А камин по-прежнему горел жарко, словно в него только что доложили дров, хотя я не поднималась с места.
… Я же не могла пропустить, как Кирилл поднимается и проходит мимо меня, правда?
Оказывается, могла.
Я глянула на счётчик знаков. М-да, всего двадцать тысяч. Я-то думала, куда больше.
— Ежонок, — вдруг позвали меня из угла. — Не замёрзла?
Кирилл?
Я обернулась, одной рукой невольно прикрывая грудь.
Кирилл стоял у лестницы, внимательно глядя прямо мне в глаза. Только в глаза, никаких долгих взглядов, скользящих по бёдрам и ягодицам.
Но именно в этот момент я остро ощутила, что обнажена. И что халатик мне бы совершенно не помешал. Особенно теперь, когда порция текста была закончена.
Странно: никакого острого неудобства я не испытывала. Да, мне хотелось одеться, но под взглядом Кирилла было… уютно. Тепло.
А потом я заметила, что он был одет в строгий деловой костюм.
— Можно мне одеться? — старясь сохранять голос ровным, спросила я. — Тоже хочется быть на высоте, пусть вечернего платья у меня и нет.
Глаза Кирилла блеснули.
— А хочется?
Я представила себя сидящей напротив него в длинном чёрном платье с открытой спиной. С бокалом алого вина, а лучше — любимого мартини. И долгий, долгий взгляд поверх бокала, и документы, летящие со столика в сторону вместе с тарелками, и как он подхватывает меня под бёдра и подсаживает на стол, а потом…
Кажется, моё воображение опять разыгралась.
— Хочется, — невозмутимо произнесла я. — Но сейчас меня бы устроил бы и твой пиджак, чтобы подняться наверх и переодеться. Не одолжишь? Уверена, тебя ждёт сногсшибательный вид.
Кирилл расхохотался.
— А ты быстро освоилась, Лира Гречко. Нет, не одолжу. Тебя ждёт официальная часть, и я собираюсь сделать её особенно запоминающейся, чтобы мои указания впечатались в подкорку.
Его взгляд сделался жёстким.
— Мой договор. Мои условия. Мой псевдоним. И, нет, одеться я тебе сегодня не дам. Вообще.
Он помедлил, давая мне возможность осознать его слова.
А потом протянул руку.
— Закрывай ноутбук и вставай. Мы идём ужинать.
Он специально дал мне возможность понаслаждаться текстом, пока тот ещё был полностью моим, наконец поняла я. Так, что теперь я уже вошла в ритм, присвоила себе каждую сцену, и не смогла бы оторваться, даже получив указания от заказчика.
Кем же он был, этот таинственный заказчик, готовый вложить в проект миллионы? Дать миллион мне, совершенно неизвестной ему девчонке с улицы?
И что со мной будет делать Кирилл, чтобы я его заработала?
— Но я… — начала я.
Кирилл покачал головой.
— Мои правила. Ты на них согласилась.
И выбора у меня не было.
Я помедлила. Бросила последний взгляд на ноутбук, словно из него мог материализоваться длинный плащ, что скрыл бы меня до пят.
И, не отрывая взгляда от лица Кирилла, встала.
Его железной выдержке можно было только позавидовать: он смотрел только мне в глаза. Впрочем, он наверняка перевидел девушек куда красивее меня. На заднем сиденье своей роскошной «Ауди», например.
Почему-то одна мысль о том, что этот безупречный воротничок мог быть перепачкан чужой губной помадой, как это принято по законам жанра в романтических комедиях, на миг привела меня чуть ли не в неистовство.
Одно утешало: при мне у Кирилла не будет на это времени.
Но взглянув на него ещё раз, я вдруг поняла, что совершенно не была в этом уверена. Я совсем его не знала. Если у меня вдруг начнётся творческий затык, он может сделать что угодно. И не факт, мрачно подытожила я, что мне это понравится. Особенно если он притащит любовницу прямо сюда.
Но когда я вошла на кухню, моё настроение резко переменилось.
Глава 9
Небольшой стол, за которым мы утром уплетали блинчики, совершенно преобразился. Теперь на нём грелись под горелками блюда, половину названий которых я не знала — и никогда не смогла бы всё это съесть.
Но Кирилл провёл меня мимо, и мы вышли на террасу. На чудесную террасу со стеклянными стенами и потолком, которую обнимали сугробы, и низкие столбики фонарей во дворе давали чудный оранжевый свет.
Я вдруг поняла, что следующую сцену помещу именно сюда. Впрочем, сейчас мне было не до текста: я осознала, что раздета, и что меня прекрасно видно снаружи, из сада.
— Здесь никого нет, кроме меня, — заметил Кирилл. — Или ты меня совершенно не стесняешься? Я удручён.
— Тебя удручишь, — мрачно сказала я. — Разве что отобрать у тебя выгодный контракт и разбить твоей машине обе фары.