Не дожидаясь, я иду к кабинету и распахиваю дверь. Вышагивая по полу, я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться, потому что не могу позволить себе уволить миссис Стаффорд, когда до шоу осталось совсем немного.
Она заходит в кабинет и закрывает дверь, чтобы мы могли уединиться.
Я делаю еще один глубокий вдох, после чего говорю:
— Я не потерплю, чтобы вы кричали на моих балерин и персонал. Все и так в стрессе, а вы делаете только хуже.
— Я прошу прощения, мистер Ла Роса, — бормочет она. — На мне сказалось давление.
— Возьмите завтра выходной и немного отдохните. Я займусь репетициями до вашего возвращения. — Когда кажется, что она хочет поспорить, я качаю головой. — Это приказ.
Она подходит к своему столу, чтобы взять сумочку, и, прежде чем покинуть офис, просит:
— Я отдохну сегодня вечером, чтобы прийти в себя, но, пожалуйста, позвольте мне вернуться завтра. Я целый год работала над этим шоу.
— Хорошо, но если я еще раз услышу, как вы кричите на кого-то, это будет стоить вам работы, — предупреждаю я ее.
Я вижу, что моя угроза сильно задела ее, и она выходит из офиса с дрожащим подбородком.
Когда вокруг меня воцаряется тишина, я чувствую себя чертовски взволнованным.
Я не часто теряю самообладание, но если что и выводит меня из себя, так это жестокое обращение людей с другими.
Мне нужно успокоиться.
Я бы не отказался посмотреть, как танцует Иден, вместо того чтобы возвращаться на репетицию.
Когда мне в голову приходит идея, я достаю телефон из кармана и набираю номер Иден. Надеюсь, мне удастся уговорить ее станцевать для меня сегодня вечером. Клянусь, если она согласится, я отправлю всех по домам.
— Привет, — отвечает она.
— Пожалуйста, приходи в балетную труппу и потанцуй.
— Что?
— Приходи потанцевать для меня, Иден.
— Ааа… Я немного занята сейчас.
— Я подожду.
Она молчит так долго, что я смотрю на экран телефона, чтобы убедиться, что она не повесила трубку.
— Разве ты не занят подготовкой к какому-то шоу?
— Да, но я могу отправить всех по домам.
Она снова замолкает, поэтому я говорю:
— Я заплачу тебе. Назови свою цену.
— За танец? У тебя в труппе лучшие балерины. Почему бы не попросить одну из них?
— Ни одна из них — не ты.
Я слышу ее дыхание, затем она говорит:
— Хорошо. Я буду там через час.
Я облегченно вздыхаю, когда она соглашается, а по моему лицу расплывается улыбка.
Иден вешает трубку, и я убираю устройство в карман, выходя из офиса.
Я возвращаюсь в актовый зал, чтобы сказать всем разойтись по домам. Я хочу, чтобы это место опустело как можно быстрее.
_______________________________
Сидя в студии, я постоянно проверяю время, которое, черт возьми, ползет со скоростью улитки.
Как только Иден входит в комнату, одетая в обтягивающие шорты и укороченную футболку, облегчение снова захлестывает мое тело.
Я выключаю свой телефон и убираю его, в то время как мои глаза следят за каждым ее движением, пока она идет к столу, где кладет свой телефон, подключив его к колонкам.
На мгновение она замирает, а когда начинает играть музыка, поворачивается и смотрит на меня.
Уже по вступительным нотам я узнаю Never Enough от Lauren Allred. Это одна из моих любимых песен, и я уже сбился со счета, сколько раз я смотрел "Величайшего шоумена".
Иден подходит ко мне, и когда она оказывается достаточно близко, поднимает руку и кладет ладонь мне на подбородок. Кажется, что в ее глазах бушуют бури.
Что-то ее сегодня расстроило.
От этой мысли в груди появляется чувство защиты по отношению к ней.
Мы напряженно смотрим друг на друга, и вот она внезапно отворачивается. Ее движения в танце становятся все более энергичными, а музыка — в миллион раз более интенсивной.
Мое сердце мгновенно начинает громыхать в груди, а стресс от предстоящего шоу рассеивается, как туман перед восходом солнца, пока не остается только Иден.
Она танцует с такой агрессией и страстью, что это вводит меня в транс.
Посреди комнаты она подпрыгивает в воздух, а затем падает на пол как мертвый груз, словно что-то дернуло ее вниз. Я вскакиваю со стула, думая, что она поранилась, но она впивается когтями в пол, словно он держит ее в заточении, а затем вскакивает на ноги одним плавным движением, которого я никогда раньше не видел.
С приоткрытыми губами я наблюдаю, как Иден выражает столько эмоций, что я ошеломленно теряю дар речи.
Начинает играть Pompeii, а она продолжает танцевать.