Несмотря на то, что сейчас половина третьего ночи, вокруг все еще полно людей. Все выглядят усталыми, и от этого атмосфера становится мрачной.
Проходит еще сорок пять минут, прежде чем я добираюсь до своей квартиры, и, зная, что окно у пожарной лестницы забито гвоздями, у меня не остается другого выбора, кроме как разбудить Тайрона.
Я захожу в здание и, поднимаясь по лестнице, набираю номер Тайрона.
Его голос звучит сонно, когда он отвечает:
— Что случилось? Ты в порядке?
— Я в порядке. У меня украли сумку, и я не могу попасть в свою квартиру. Можно мне переночевать у тебя на диване?
— Конечно.
Как только я поднимаюсь на третий этаж, входная дверь Тайрона открывается, и я захожу внутрь. Подождав, пока он закроет за нами дверь, я подхожу ближе и прижимаюсь головой к его груди, обхватывая его руками.
— Мне нужно, чтобы ты меня обнял, — бормочу я, чувствуя, как слезы грозят захлестнуть меня.
Я так устала.
Тайрон некоторое время успокаивающе поглаживает меня по спине, после чего говорит:
— Поспи немного, малышка. Когда откроется хозяйственный магазин, я куплю новый замок для твоей двери и поменяю его.
Отстранившись, я заставляю себя улыбнуться.
— Спасибо, Тайрон. Не знаю, что бы я без тебя делала.
Отеческая улыбка кривит его губы.
— К счастью для тебя, тебе никогда не придется это узнать. Я планирую остаться здесь надолго.
— Тебе лучше так и поступить.
Я подхожу к дивану и скидываю кроссовки, а затем ложусь. Несколько секунд спустя Тайрон накрывает меня двумя одеялами.
Он целует меня в макушку, затем шепчет:
— Поспи немного.
Когда он возвращается в свою спальню, я говорю:
— Тайрон.
— Да?
— Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, малышка.
_______________________________
Увидев Юкгеджан, ресторан, где мы с Дарио договорились встретиться, я останавливаюсь.
Я оглядываю улицу в поисках R8, за рулем которого видела его, но подобной машины поблизости нигде нет.
Я достаю телефон и смотрю на время. Почти шесть часов, но я ни за что не войду в ресторан, только чтобы меня оттуда выгнали.
Я жду несколько минут, и, когда наступает шесть, а машины Дарио не видно, странное чувство скручивает мой желудок.
Я подхожу ближе к ресторану и, чтобы убедиться, что его здесь нет, заглядываю в окно.
Не увидев Дарио, я понимаю, с каким нетерпением ждала этого свидания.
Уф. Ради него я даже надела юбку и чулки. Каблуки на ногах неудобны, и меня злит, что я потратила столько сил, чтобы хорошо выглядеть на свидании.
Развернувшись, я иду обратно в сторону метро, одновременно отправляя ему сообщение.
Иден: Ты мог бы избавить меня от хлопот и просто отменить встречу, вместо того чтобы так обмануть меня.
Я удивляюсь, когда вижу, что он сразу же прочитал сообщение, и останавливаюсь.
Не прошло и секунды, как мой телефон начинает звонить.
— Привет, — бормочу я.
— Не потрудишься объяснить, что за сообщение ты отправила?
От звука его глубокого голоса по моему телу пробегают мурашки.
— Уже двадцать минут седьмого, а тебя здесь нет.
— Я здесь. Где ты?
Потрясенная, я разворачиваюсь и иду обратно к ресторану, говоря при этом:
— Я не видела твоей машины, и тебя не было ни за одним из столиков.
— Где ты? — снова спрашивает он.
— В квартале от ресторана.
Дарио вешает трубку, и, засовывая устройство обратно в карман, я не могу удержаться от улыбки, потому что он меня не обманул.
Через пару секунд Дарио выходит из ресторана и оглядывает улицу вдоль и поперек. Когда его взгляд останавливается на мне, он не ждет, а идет ко мне.
Каждый его шаг наполнен решимостью, и от этого в моем животе вспыхивает калейдоскоп бабочек.
В отличие от своего обычного костюма, сегодня он надел выцветшие черные джинсы и темно-серый свитер, который выглядит дорого, но при этом уютно.
Как только он оказывается достаточно близко, чтобы услышать меня, я говорю:
— Извини, я думала, ты меня бросил.
Не говоря ни слова, его рука скользит по моей пояснице. Затем притягивает меня вплотную к своей груди, и его рот обрушивается на мой.
Все, что я могу сделать, — это схватить его за бицепс, пока он целует меня со всей страстью.
Это настолько захватывающе, что я забываю о людях вокруг нас и не слышу звуков города.
Когда он прерывает поцелуй, то не сразу отстраняется, а ждет, пока я не посмотрю ему в глаза. Он подносит руку к моему лицу, и его большой палец касается моей нижней губы.
Наконец, придя в себя, я спрашиваю: