Я качаю головой и лгу сквозь зубы:
— Нет. Все, чего я хочу, — это чтобы все вернулось к тому, что было до нашей встречи.
Я вижу, что мои слова причиняют боль Дарио, и от этого не могу сдержать слез.
Когда они катятся по моим щекам, я шепчу:
— Ты удивительный мужчина, Дарио. Я всегда буду дорожить нашим временем, проведенным вместе.
— Прекрати! — рявкает он, затем прижимает меня к своей груди.
Прежде чем я успеваю оттолкнуть его, его руки обнимают меня, заключая в крепкие объятия.
Его радужки становятся черными, и с опасным выражением лица он говорит:
— Ты моя. Я никогда тебя не отпущу.
Я пытаюсь толкнуть его в грудь, но он лишь крепче прижимает меня к себе. Когда это граничит с болью, я шепчу:
— Ты делаешь мне больно.
Мгновенно Дарио отпускает меня, и, когда беспокойство смешивается с гневом на его лице, я говорю:
— Я в порядке. Ты просто держал меня слишком крепко.
Он запускает руку в волосы.
— Мне жаль, Tesoro.
Я бросаю на него умоляющий взгляд.
— Мне нужно вернуться к работе.
Он кивает, затем говорит:
— Когда я закончу репетиции, приду за тобой, и мы сможем поговорить, чтобы нас случайно не услышали другие люди.
Кивнув, я возвращаюсь к своей тележке и, схватив швабру, борюсь с желанием оглянуться через плечо.
Все, чего я хочу, — это броситься в объятия Дарио, но вместо этого я сосредотачиваюсь на мытье пола.
Глава 19
Дарио
Я не могу сосредоточиться на репетиции, и в середине поднимаю руку в воздух и говорю:
— Все отправляйтесь по домам. А завтра приходите на час раньше.
Миссис Стаффорд встает со своего места и направляется в мою сторону.
Когда она останавливается рядом со мной, я бормочу:
— Идите домой. Я поговорю с вами завтра.
— Я просто хочу еще раз извиниться. Мне следовало лучше справиться с ситуацией. Это больше не повторится.
Я достаю свой телефон, чтобы показать ей, что она свободна, и нажимаю на номер Иден.
Телефон звонит дольше обычного, после чего она отвечает:
— Привет.
— Приходи в актовый зал.
— Хорошо.
Пока я жду, думаю о том, сколько раз видел Иден во время уборки, и ни разу не узнал ее. Расстроенный собой, я смотрю на пустую сцену.
Теперь понятно, как ей удалось ускользнуть от меня после танцев.
Когда она входит в зал через боковую дверь, я встаю и выхожу из прохода. Спускаясь по ступенькам, я сталкиваюсь с ней ее перед сценой.
Я тянусь за кепкой и снимаю ее с ее головы. Обхватывая пальцами ее шею сзади, я наклоняюсь и нежно целую ее в губы.
Отстранившись, я смотрю ей в глаза.
— Ничто из того дерьма, что мы-пришли-из-разных-миров, не имеет для меня значения. Я хочу тебя такой, какая ты есть, Иден.
Борьба покинула ее глаза, и когда слеза скатывается по ее щеке, я смахиваю ее большим пальцем.
— Я просто не хочу тебя смущать, — признается она.
— Ты никогда не сможешь этого сделать.
— Люди будут болтать, — шепчет она.
— Меня не волнует, что думают другие люди. Меня волнуем лишь мы, — уверяю я ее.
Она смотрит на меня какое-то время, а потом обхватывает меня за талию и прижимается лицом к моей груди.
— Я сожалею о сегодняшнем вечере, — говорит она хриплым от слез голосом. — Я не хотела, чтобы ты узнал вот так.
— Все в порядке. Я понимаю, почему ты не решалась сказать мне.
По той же причине я не рассказал ей о Коза Ностре. Я был бы лицемером, если бы злился на нее.
Остается надеяться, что она проявит ко мне такое же понимание, когда я скажу ей, что являюсь боссом мафии.
Я несколько раз провожу рукой по ее спине, после чего беру ее за подбородок и приподнимаю ее лицо, чтобы она посмотрела на меня.
— Я не хочу ничего слышать о том, что с нами все кончено. Хорошо?
— Хорошо.
Я целую ее, затем спрашиваю:
— Ты потанцуешь для меня?
Улыбка растягивает ее губы, когда она кивает.
— Позволь мне только переодеться.
— Пойдем со мной. — Взяв ее за руку, иду за кулисы, где рядами висят различные наряды для шоу; я просматриваю их, пока не нахожу идеальный для Иден.
— Надень это.
Ее взгляд мечется между моим лицом и костюмом, после чего она берет его в руки.
— Я подожду тебя в студии.
Уходя, я с облегчением вздыхаю.
Слава богу, что она не стала спорить со мной по поводу того, что ‘мы из разных миров’. Я понимаю, что ей потребуется время, чтобы приспособиться к моему образу жизни, и буду настолько терпелив, насколько ей это необходимо.