- Так как? Покончишь с собой, если вдруг всё пройдёт? - спросила, затаив дыхание и тоже стараясь на остроухого не смотреть, дабы чувство вины, охватившее меня из-за моего отношения к нему, как к бездушному предмету, не выдать взглядом.
- Нет, - ровно ответил эльф. - Наверное, нет. На меня просто помутнение нашло... Не помню, что перед этим происходило, а потом зачем-то за меч схватился... А потом ушёл в...
- Кому, - подсказала слово. - Зачем?
- Защитная реакция на опасность у эльфов такая бывает. Когда дело совсем плохо, организм уходит в глухую оборону и в этот момент эльфа ни убить, ни магически воздействовать нельзя. Но это съедает силы и ресурсы мозга, потому-то сознание отключается полностью. Вывести нас из такого состояния только свои могут, знающие как это сделать. Либо, если уметь контролировать этот процесс, то можно и на какое-то определённое время так закукливаться, - пояснил он, ничего не тая.
- А ты умеешь? И почему тогда не впал в кому, когда тебя твои же родичи убить пытались? - спросила с любопытством, свойства эльфийского организма были удивительны и странны.
- При исполнении наказаний, загонщики блокируют эту способность до тех пор, пока не изловят отступника и не убьют, - тема разговора остроухому явно не нравилась, но он всё равно продолжал отвечать на мои вопросы.
- А как же она восстановилась, раз у тебя её заблокировали? - столько новых и интересных фактов открывается, стоит только взяться за ум и попытаться узнать что-то новое, притом из надёжных источников.
- Загонщики остались в другом мире, а потом, когда появились, уже не воздействовали на меня. Блокировка спала, сама собой, - пояснил он и робко взял меня за руку. - Прекрасная роза, у меня есть шанс?
- Дорогой мой, золотой Турлаиндэль, - смущение от неловкой ситуации уже прошло и я осмелилась на эльфа посмотреть. - Ты же не любишь меня на самом деле. Это всё запах мой виноват. Раньше или позже ты влюбишься в какую-нибудь замечательную эльфийку, и я тебе стану не нужна.
- Нет, прекрасная роза, так не будет, - сказал уверенно, подумав. - Ни одна эльфийка не посмотрит в сторону приговорённого к смерти отступника.
- Что же мне тогда с тобой делать, Турлаиндэль? - проблема так и осталась нерешённой и даже разговор по душам не помог.
- А, давайте, побратаемся, прекрасная роза, - выдвинул он рацпредложение. - Станем родственниками, и моя зависимость от вас сойдёт на нет. И как названная сестра, вы вполне сможете проследить за тем, чтобы я просто так не из-за чего за меч не хватался.
- И ты меня послушаешься? - спросила с недоверием.
- Послушаюсь. Вы добрая и хорошая, - поведал он мне простодушно.
- И это ты когда-то орал, что в мой гарем только через твой труп? - фыркнула, не удержавшись от насмешки. Эльф ничего на это не ответил и я спросила. - А ты знаешь, как ритуал провести? А то предыдущий проходил, когда я была в бессознательном состоянии.
- Знаю, - сказал остроухий и тихонечко сжал мои пальцы.
- Значит, проведём. Хорошим родственником больше станет. Я только рада буду, - тряхнула волосами и вздохнула, перескочив на другую тему. - Эх, расчесаться нечем.
- Давайте, с волосами помогу, - предложил эльф.
- Помоги, - согласилась я и добавила: - Только прежде договоримся. Переходи на "ты", мы с тобой уже почти родственники. Ритуал проведём, и совсем роднёй станем. И меня зовут Оля, помнишь?
- У нас по именам и на "ты" принято только очень близких эльфов называть. Ближайших родственников и мужей, жён, - и любовников-любовниц, завершила мысленно за него невысказанное.
- А мы с тобой уже почти родственники, - заявила легкомысленно, подумав о том, что называя его по имени, наверняка, этим очень смущала и ненужные надежды давала.
Турлаиндэль спорить не стал, а вместо этого запустил пальцы в мои спутанные волосы, и я развернулась к помощнику спиной. Пока эльфик возился с моей шевелюрой, погрузилась с головой в обдумывание того, что он мне рассказал. Не нравилась мне тёмная история с его закукливанием. Он сказал, что такое происходит только в случае нешуточной опасности. Что же ему грозило в моё отсутствие, когда он находился наедине с Тарзюшей, раз эльфийский нежный организм среагировал именно таким образом? Вряд ли остроухие могли бы делать харакири, если бы эта способность включалась в тот момент, когда они пытались жизнь самоубийством покончить. Из этого делаем вывод, в таком случае она не срабатывает, защитная кома не наступает. И что тогда получается? Кто-то собирался убить эльфика и он защитился как мог, так? Но кто и зачем мог пытаться его прирезать? Тарзан? Но зачем ему это было нужно? Или кто-то другой, кто в моё отсутствие пришёл в гости? Стоило вспомнить все обстоятельства того момента, чтобы попытаться хоть какой-нибудь краешек правды обнаружить. Вот я и вспоминала, усиленно и самозабвенно, так, что даже возвращение Лёши прозевала. И успела довспоминаться до момента, когда меня эльфы утащили на глазах у изумлённых родственников. Нет, не понимаю причины, по которой Тарзан решился эльфа убить. Остаётся только вернуться в магазин, и допросить ушлого братца. Но станет ли он отвечать?