От X века известна ссылка на Эригену, без упоминания, однако, его имени, в сочинении о Теле и Крови Христовых, напечатанном у Миня с именем Герберта, но принадлежащем, вероятно, Геригеру († 1007)[1003].
В XI веке имя Эригены выступает на сцену истории в западной церкви во время спора Беренгара Турского († 1088) с Ланфранком об Евхаристии, когда Эригене приписано было, вероятно, по недоразумению, сочинение об этом предмете Ратрамна[1004]. Неизвестно, знаком ли был Беренгар на самом деле с подлинными воззрениями Эригены или знал его только по имени. Учение Беренгара было осуждено на соборах в Риме и в Верчелли, в 1050 году, затем в Париже, в 1051, при папе Льве IX; сочинение, на которое он ссылался с именем Эригены, предано сожжению; но спор продолжался и после этого долгое время при папах Викторе II (собор в Туре, 1054), Николае II (собор в Риме, 1059) и Григории VII (соборы в Риме, 1078 и 1079). Признание еретическим и сожжение сочинения, которое приписано было Эригене, хотя и не принадлежало ему, должно было, разумеется, наложить новое пятно на его имя.
Но во всяком случае суд церкви по отношению к Эригене все еще касался пока только частных пунктов учения его. В общем же он пользуется в среде писателей и ученых западной церкви и в XII веке высоким уважением. Произведение его «О природах», по–видимому, усердно читается и признается в целом полезным, хотя уже возникает вопрос о том, насколько оно вообще согласно с «кафолической» верою. На этот вопрос должен был отвечать, между прочим, Вильгельм Мальмсберийский († 1143) в письме к другу своему Петру, ввиду именно того, что о названном сочинении ходила уже, по его выражению, «недобрая молва» (sinister rumor). Вильгельм считает превышающим свои силы призывать на суд «человека, известнейшего своими познаниями латинскому миру и давно уже удалившегося из настоящей жизни и свободного от притязаний зависти», — он не хотел бы делать какие‑либо нападки на труды великих мужей. Но он не уклоняется совсем от ответа и дает хотя не во всем согласный с исторической действительностью, но характерный для того времени, когда жил сам Вильгельм, отзыв о философе и его произведении. Сочинение о природах он считает «весьма полезным по причине решения в нем некоторых трудных вопросов, если однако не ставить автору в вину некоторых пунктов, в которых он уклонился от пути латинян, слишком большое внимание обратив на греков». «Возбудив недоброжелательство к себе, при своей учености, как последователь греков, — говорит Вильгельм, — он внес в свои книги многое, что не удобоприемлемо для ушей латинян, причем, зная, как неприятны будут [подобные чуждые западу мнения] читателям, прикрыл их маской своего собеседника и ссылками на греков. По этой причине он и был признан за еретика и против него писал некто Флор. И на самом деле, в книге о природах очень много такого, что, по суждению многих, является несогласным с кафолической верой. Такого мнения, как известно, держался папа Николай». Письмо папы об Эригене Карлу Лысому затем и приводится Вильгельмом. Но известны ему и отзывы о философе, представляющие самую высокую похвалу его учености и святости его жизни. Монахами мальмсберийского аббатства, где Эригена окончил жизнь, он признан святым по смерти; Анастасий Библиотекарь еще при его жизни превозносит похвалами святость его в письме к Карлу Лысому. «Различные памятники, таким образом, — заключает Вильгельм, — разногласят своими то похвальными, то неодобрительными отзывами о нем, хотя прежде перевес был на стороне похвал. Столь искусным обладал он красноречием, что вся Галлия поручила себя (?) его учительству. И если кто обнаруживает большее дерзновение [в суждении о нем], как, например, собор, собравшийся в Туре, при папе Николае II (?), то более или менее суровый суд произносится не о нем самом, но о его сочинениях». Тот же отзыв, хотя без некоторых подробностей, находится в исторических произведениях Вильгельма[1005]. У Вильгельма, таким образом, с уважением к личности Эригены соединяется более или менее осторожное, с западной точки зрения, отношение к его сочинениям; он знает о суждениях, какие были произносимы относительно мнений философа представителями католической церкви. Особенно же в его отзыве обращает внимание объяснение того, почему к «полезному» в целом сочинению Эригены нужно относиться с осторожностью и почему он сочтен за еретика: он уклонился «от путей латинян» и ввел в сочинение мнения греков. Слова Вильгельма повторяют буквально позднейшие хронисты. — Несколько позже Вильгельма аббат Корвейского монастыря, Вибальд, в письме к Манегольду Падерборнскому (1149), причисляет к «ученейшим мужам, оставившим в своих писаниях и рассуждениях блестящие памятники своего ума», каковы: Беда, Амвросий Аутперт, Гаймон, Рабан и многие другие, произведения которых служат предметом чтения, и Иоанна Скота[1006]. Что сочинение Эригены о природах действительно было усердно читаемо в конце XII и начале XIII веков в монастырях и других местах монахами и вообще учеными людьми, об этом свидетельствует и булла Гонория III, 1225 года, хотя более или менее определенных данных касательно отношений к нему со стороны известных ученых XII века, схоластического или мистического, церковного или антицерковного направления, имеется весьма мало. Известно, что Гуго Сен–Викторский (fll 41) комментировал Дионисия по переводу Эригены, но был ли он знаком с сочинением «О разделении природы», не видно. В сочинении Tractatus exceptionum, приписываемом Ришару (-f-1173), у Миня помещенном между произведениями Гуго, Эригена причисляется к «первым богословам», как рассуждавший о приложимости категорий к Богу[1007]. На Эригену ссылается в одном из своих слов Гарнерий Рошфорский, клервосский аббат, бывший потом епископом Лангрским († в начале XIII века), но имеет в виду, по–видимому, лишь толкование его на небесную иерархию[1008]. Часто цитирует философа, по Орео, в своей (неизданной) «Сумме» Симон Турнейский (de Toumai), парижский магистр конца XII века, «весьма ученый богослов и весьма тонкий диалектик (logicien)», обращавший на себя внимание современников смелостью своих суждений[1009]. Вообще, можно признавать вероятным влияние воззрений Эригены на некоторых представителей средневекового реализма, державшихся более или менее сходного с его монизмом образа мыслей, но с точностью это влияние не определено[1010].
1003
Gerberti De corpore et sanguine Domini (Anonymus Cellotianus — Heriger Lobi-ensis). Migne, s. 1. 1.139, c. 185: et nos<„.>alicujus dialectici argumenti sede absol-vere meditabamur. Non enim ars ilia, quae dividit genera in species, et species in genera resolvit, ab humanis machinationibus est facta; sed in natura rerum ab Auctore omniun artium, quae verae artes sunt, et a sapientibus inventa, et ad utilitatem solertis rerum indaginis est usitata; sicut scriptum est: Producat terra animalia in species suas (Genes. I, 2. De div. nat. IV, 4, С.749А). Cf. Poole, Illustrations etc. p. 76.
1005
Willelmi malmesb. epistola ad Petrum. Galei Praefatio in librum De div. naturae. Floss, c.92C: Praecipis, ut mittam in litteras, unde Ioannes Scotus oriundus, ubi defunctus fuerit, quem auctorem libri, qui περί φύσεων vocatur communis opinio consentit: simulque quia de libro illo sinister rumor aspersit, brevi scripto elucidem, quae potissimum fidei videantur adversari catholicae. Et primum quidem, ut puto, probe faciam, si prompte expediam, quia me talium rerum veritas non lateat: alterum vero, ut hominem orbi latino merito scientiae notissimum, diuque vita, et invidia defunctum, in jus vocem, altius est quam vires meae spirare audeant. Nam et ego sponte refugio summorum virorum laboribus insidiari, quia, ut quidam ait, «improbe facit, qui in alieno libro ingeniosus est». 92D: Composuit [Ioannes Scotus] et librum, quem περί φύσεων μερισμού, id est, de Naturae divisione titulavit, propter qua-rundam perplexarum quaestionum solutionem bene utilem, si tamen ignoscatur ei in quibusdam, quibus a Latinorum tramite deviavit, dum in Graecos nimium oculos intendit<…>. Doctus ad invidiam, ut Graecorum pedisequus, qui multa, quae non recipiant aures latinae, libris suis asperserit: quae non ignorans quam invidiosa lec-toribus essent, vel sub persona collocutoris sui, vel sub pallio Graecorum occulebat. Quapropter et haereticus putatus est, et scripsit contra eum quidam Florus. Sunt enim in libro περί φύσεων perplurima, quae multorum aestimatione a fide catholica exorbitari videantur. Hujus opinionis cognoscitur fuisse Nicolaus papa. 93B: Propter hanc ergo infamiam, ut credo, taeduit eum Franciae, venitque Angliam, ad regem Aelfredum, cujus munificentia illectus, et magisterio ejus, ut ex scriptis ejus intellexi, sublimis Malmesburiae resedit. Ubi post aliquos annos a pueris, quos docebat, graphiis perfossus, animam exuit tormento gravi et acerbo, ut dum iniquitas valida et manus infirma saepe frustraretur et saepe impeteret, amaram mortem obiret. Jacuit aliquandiu in ecclesia ilia, quae fuerat inhonestae caedis conscia; sed ubi divinus favor multis noctibus super eum lucem indulsit igneam, admoniti monachi in majorem eum transtulerunt ecclesiam, et ad sinistram altaris positum, his praedicaverunt versibus martyrem:
Conditus hoc tumulo sanctus Sophista Ioannes,
Qui ditatus erat vivens jam dogmate miro;
Martyrio tandem meruit conscendere caelum,
Quo semper cuncti regnant per secula sancti.
Sed et Anastasius de insigni sanctitate adhuc viventem collaudat his verbis ad Carolum: «Mirandum quoque…». 93D: Alternant ergo de laudibus ejus, et infamia diversa scripta, quamvis jampridem laudes praeponderaverint. Tantum artifici valuit eloquentia, ut magisterio ejus manus dederit omnis Gallia. Verum si qui majorem audaciam anhelant, ut synodus, quae tempore Nicolai papae secundi Turonis congregata est, non in eum, sed in scripta ejus duriorem sententiam praecipitant. Sunt ergo haec fere quae controversiam pariunt… Cf. De gestis pontificum Anglorum. V, § 240. Ed. by Hamilton. London. 1870. p. 392–394 (Rerum britannic. medii aevi scriptores. 52). Относительно письма Петру cf. p.531. De gestis regum Anglorum. II, § 122. Ed. by Stubbs. London. 1887. p. 130–131 (Rerum br. m. aevi scriptores. 90.1).
1006
Wibaldi epist. 167. Jaffi. Bibliotheca rerum Germanicarum. I. Monumenta corbeiensia. Berolini. 1864. p. 278: Quid loquar de caeteris viris doctissimis, qui post praedictos (277: nostri christianae religionis philosophi, о которых говорят Евсевий, Historia tripertita, Исидор, Геннадий) in ecclesia Dei scribendo et disserendo praeclara ingenii sui monimenta reliquerunt? Bedam, dico, et Ambrosium Autpertum, Heimonem, Rabanum, Iohannem Scotum, et multos' praeterea quorum opera legimus; nec non illos, quos vidimus: Anselmum Laudunensem, Wilhelmum Parisiensem, Albricium Remensem, Hugonem Parisiensem et alios plurimos, quorum doctrina et scriptis mundus impletus est; quos nos, desidiae et avaritiae dediti, sub ceca oblivionis nocte latere sinimus nullo ipsos vel eorum opera illustrantes eloquio. Cf. Poole, 78.
1007
Migne s. l. 1.177 С.202 С: Theologus primus apud Graecos Linus fuit, apud Latinos Varro, et nostris temporibus Ioannes Scotus De decem in Deum categoriis. Huber, 434.
1008
Garnerii In die Epiphaniae sermo II. Migne, s. 1. t.205, C.631B: Sicut in coclis describit Ioannes, cognomento Scotus, quatuor manifestationes, id est Theophaniam, Epiphaniam, Hyperphaniam, Hypophaniam, de quibus alibi disseruisse me memini, quibus se (Deus) angelis manifestat, ita quatuor se manifestationibus, aequa lance supradictis respondentibus, mirabilis in terris voluit hominibus apparere. Cf. B. Наигёаи. Histoire de la philosophie scolastique. P. II. T.1. Paris. 1880. p.91. C. Bflumkcr в Jahrbuch filr Philosophie und speculative Theologie v. Commer. В. VII. 1893. S. 347.
1009
Haureau. Notices et extraits de quelques manuscrits latins de la Bibliotheque nationale. Т. III. Paris. 1891. p. 249–259. В приводимом у Opco месте из Summa theologica или Institutiones in sacram paginam Симона встречается лишь одна цитата — из комментария на небесную иерархию (р. 257); какого рода другие ссылки Симона на Эригену, Орео не указывает. О Симонс ср. Наигёаи. Hist, de la philosophie scolactiqie. II, 1, 58–59.
1010
Вюльф, усматривая причину утверждения платоновского реализма на первых порах в средние века при решении вопроса об универсалиях именно во влиянии Эригены и различая две группы реалистов ІХ-ХІІІвв., из которых одни признавали, что каждый вид имеет свою особую сущность (entitö distincte), другие, прямо примыкавшие к Эригене, утверждали, что все есть Бог, — заявляет, что из органического и нисходящего (decadent) развития эригеновского пантеизма происходят последовательно; метафизический пантеизм Тьери Шартрского, мистический — Бернарда Шартрского, профанирующий (profanateur) — Вильгельма Коншского, Иоакима de Floris, Амальриха Венского, материалистический — Давида Динантского, к первой же группе реалистов относит: Фридугиза и Ремигия (IX в.), Герберта (X), Одона Турнейского (XI), Вильгельма de Champeaux, Аделарда Батского, Вальтера de Mortagne, Гильберта Порретанского. M. Wulf. Le РгоЫёте des Universaux dans son ivolution historique de IX‑e au XIII‑e sifccle. Archiv fiir Geschichte der Philosophie v. Stein. В. IX. 1895. 434436. По Клервалю, влияние Эригены особенно имело место, в частности, в шартрской школе, наряду с влиянием бл. Августина и Дионисия, и именно, как в первый период процветания ее, когда представителем ее являлся Фульберт (XI в.) с учениками Гуго и Адельманом (Беренгар Турский, бывший также учеником Фульберта собственно уклоняется, по мнению Клерваля, от свойственного школе спиритуалистического и идеалистического направления, примыкая более к аристотелевскому образу мыслей, хотя и делает ссылки на Платона и Эригену), так в особенности во второй, в XII веке. Из этой школы и вышел Амальрих Венский. Между прочим, в приведенном выше, с. 69 прим., месте из Du Boulay, Hist. Acad. Paris. I, 443, где называются последователями «Иоанна» Роберт, Росцеллин и Арнульф, под Иоанном, по Клервалю, нужно разуметь не Эригену, как думали Прантль и Орео (ср. также Poole, 77, 336–337), а Иоанна, врача Генриха I, упоминаемого в шартрских документах (1045 и 1049 гг.). A. Clerval. Les £coles des Chartres au moyen Sge du V au XVI sifccle. Mimoires de la Societe Archeologique d’Eure‑et‑Loir. Т. XI. 1895. Cf. C. Bflumker. Bericht Qber die abendlflndische Philosophie im Mittelalter. 1891–1896. Archiv ftlr Geschichte der Philosophie. В. X. 1896. 278. Относительно влияния Эригены на Гильберта Порретанского († 1154) ср. Poole, 77. Предполагается влияние Эригены, именно, учения его о теофаниях, на Исаака Стелльского (de Stella), английского аббата (De anima. Migne, s. l. 1.194, с. 1888B) Bflumker, Archiv, X, 270. Cf. Jahrbuch fiir Philos, u. specul. Theologie v. Commer. B. VII. 1893. 347. Отмечается воздействие его идей и на Алана de Insulis († 1203). Baumgartner. Die Philosophie des Alanus de Insulis. Miinster. 1896. 13, 92, 93. По словам Пикавэ, вообще имя Эригены «вызывают на сцену всякий раз, как появляется (в средние века) какаялибо ересь, которая пытается дать христианским доктринам рациональное истолкование, или совсем противное догме. Беренгар, Амальрих Венский и Давид Динантский, Арнольд Брешианский и Иоаким Флорис рассматриваются их современниками или новейшими, как продолжатели Иоанна Скота». F. Picavct. La scolastique. Revue Internationale de l'enseignement. Т. XXV. 1893. 352–353.