Он подвел ее пальцы к застежке-молнии и помог легко сдвинуть вниз. Потом подтолкнул ее руку внутрь.
— О, детка, — пробормотал он, когда она обхватила его. — Малыш.
Он был горячим, тяжелым и возбужденным, заполнил ее ладонь и напрягся в ожидании. Когда Ребекка легко погладила его, Кайл застонал в ответ и прижался к ней бедрами, провоцируя поласкать более энергично.
Потом нетерпеливо отпихнул джинсы и нижнее белье. В свете камина он выглядел очень первобытным и очень мужественным.
Его руки нежно двигались вниз по ее спине к ягодицам. Он неторопливо поглаживал ее, впиваясь пальцами в мягкую плоть, пока она не почувствовала, что разлетается на кусочки.
Когда Ребекка выдохнула его имя ему в грудь, Кайл опустил ее на ковер перед камином. Она открыла глаза и обнаружила, что он склонился над ней, пристально глядя на нее с полыхающей страстью, которая остановила дыхание.
— Кайл?
— Ты и вправду думала, что можешь так вот просто уйти от меня?
Он поймал ее в ловушку ногой и тяжелым бедром, затем крепко поцеловал. Его язык на долгие мгновения глубоко проник в ее рот, подтверждая потребность в ее огне.
— Ты вообразила, что я позволю тебе уйти после того, что мы нашли друг в друге?
Ребекка ничего не смогла ответить. Она обняла его руками, принимая силу физической потребности, существующей между ними, и смиряясь с глубиной собственной любви.
Кайл тут же ответил на безмолвный женский призыв. Он развел ее бедра и опустился между ними.
— Обхвати меня ногами, — напряженно попросил он. — Держи меня покрепче, детка.
Она повиновалась, ощущая пульсирующую плоть у входа в свое лоно, и обвила ногами его талию. Он пробормотал что-то одобрительное и проник в нее.
Ребекка тихо застонала, когда Кайл заполнил ее. Она сжала его внутри, втягивая в свое тело, и тогда он начал двигаться медленными тяжелыми толчками, которые воспламенили ее. Он очень хорошо изучил ее, поняла она. Он точно знал, как послать ее сердце в бешеную скачку.
Через секунду она уже жаждала его. Через минуту не могла насытиться им. Ее ногти впивались в его спину, бедра требовательно приподнимались навстречу, вскрики звучали мягкими, но властными командами, которые, казалось, поощряли Кайла.
— Дотронься до меня, — попросила она.
— Как?
— Ты знаешь — как, — торопливо выпалила она. — Как всегда.
— Я забыл.
— Кайл!
— Покажи мне, чего ты хочешь.
— Пожалуйста, Кайл. Сейчас. Дотронься до меня сейчас.
— Я сделаю все, что ты захочешь, детка. Ты же знаешь. Тебе надо только показать мне.
Он дал ей свою руку.
Кайл дразнил ее, но Ребекка была совершенно не в том настроении. Она пылала. Она поймала его пальцы и неловко втиснула между их телами.
— Там, — промолвила она, затаив дыхание. — Потрогай меня там. Как обычно.
— Вот так?
Его пальцы затанцевали вокруг ее женской сердцевины, и Ребекка подумала, что может распасться на части.
— Да. — Она неистово выгнулась под ним. — Еще.
— Какая маленькая требовательная кошечка.
Но повторял дразнящие движения, пока она не выкрикнула его имя, дрожа от экстаза.
В тот же момент Кайл потерял самообладание.
— Бекки.
Он проник в нее в последний раз, до конца погрузившись в мягкую плоть. Его тело яростно содрогнулось, и возглас удовлетворения заполнил комнату.
Потом долгое время существовали только блики света от камина и потрескивание сгорающих дров. Ребекка чувствовала себя теплой и защищенной, словно вырванной из реальности. Она уютно устроилась на худощавом сильном теле Кайла и отказалась думать о будущем. Сегодня вечером все было так, как должно быть.
Рот Кайла слегка изогнулся, когда он взглянул на нее. Потом он поднялся на ноги, взял ее на руки и понес по коридору в спальню.
Рассветные лучи медленно струились через окно. Кайл проснулся и мгновение неподвижно наблюдал за восходом солнца, как делал каждое утро в своем одиноком детстве. Но этим утром все было совсем по-другому. Он больше не был один.
Уютное, чувственное, восхитительно знакомое тепло женщины, лежащей рядом, произвело на него обычный эффект. Он понял, что уже зависим от удовольствия просыпаться рядом с Ребеккой.
Кайл повернулся на бок и слегка провел рукой по ее телу. Ребекка пошевелилась и потянулась, как маленькая изящная кошечка. Потом повернула голову на подушке и взглянула на него из-под полуприкрытых ресниц.
— Не может быть, что уже утро, — пробурчала она.
— Уже утро, но мы никуда не спешим.
Она зевнула.
— Тогда зачем ты разбудил меня?