- Это правда, милорд, звезды здесь расположены довольно близко друг к другу. - Даже почтение, которое Шон-дан испытывала к состоятельному пэру, не могло полностью скрыть ее несогласие. Было ясно, что она еще очень не скоро устанет от этого зрелища.
- Я просто зашел посидеть и сыграть партию в цинхал, - заявил лорд Па. - Не обращайте на меня внимания.
Мартинес вернулся к созерцанию громадного, сияющего галактического ядра, в то время как лорд Па прошаркал к столу и пробормотал распоряжение подготовить игру.
- До сих пор вы могли наблюдать эту картину лишь в видимом спектре, - продолжила лекцию Шон-дан. - Сейчас я добавлю еще несколько спектров. Цвета могут немного не соответствовать, но я постараюсь это исправить.
Мартинес услышал, как лай-оуниец отдал несколько приглушенных команд, а затем ядро галактики из жемчужного превратилось в мутно-янтарное. Гигантский шар внезапно пронзило нечто вроде огромного копья, вибрирующего и живого - казалось, исполинский столб света протянулся от основания вселенной до самых небес.
Мартинес невольно вскрикнул, эхом ему вторил восхищенный возглас Терцы.
- Да, - в голосе Шон-дан снова звенело торжество, - это поток релятивистских частиц, созданный черной дырой. Если получше приглядеться, можно увидеть, что он имеет тончайшую структуру. Мы не ожидали ничего подобного и теперь работаем над теоретическим объяснением этого феномена.
В виртуальной реальности Мартинес приблизился к величественной, сияющей колонне и заметил, что свет ее пульсирует. Словно захваченные каким-то невероятным потоком энергии, молочно-белые нити скручивались и плясали в гипнотическом танце колоссальной силы.
В течение следующего часа Шон-дан демонстрировала Мартинесу и Терце отдельные детали галактического ядра, в том числе четыре гигантские звезды, которые по крутой спирали неслись навстречу гибели - к черной дыре.
- Она сейчас в стадии поглощения, - сказала Шон-дан. - Иногда черные дыры весьма активно пожирают близлежащие звезды, а иногда нет. Почему и как они переходят из одного состояния в другое, науке пока не известно.
- Я же говорю, отвратительно, - вставил лорд Па. - Должен признаться, я предпочитаю природу менее хаотичную и разрушительную. Мне нравятся игры по правилам. Я люблю удобные кресла, солидные проценты и гарантированный годовой доход. А постоянно думать о том, что какая-нибудь космическая случайность вот-вот выпрыгнет из засады и сожрет все эти удобства… Нет уж, увольте!
- Милорд, черная дыра нам совершенно не угрожает, - возразила Шон-дан. - Мы даже близко не подходим к опасной зоне.
Мартинес тихонько выключил виртуальный шлем, чтобы взглянуть на лорда Па. Склонившись над игровой панелью, тот сидел в лай-оунийском кресле, удобно устроив в нем свою грудину. Свет от экрана бросал отблеск на приплюснутую морду и багровые глазки. За спиной лорда в приглушенном свете ламп мерцали желтые панели из дерева чеж с абстрактными узорами, инкрустированными красным энджо. Под рукой у лорда Па примостилась массивная хрустальная чаша, наполненная лай-оунийским протеиновым бульоном.
«Удобство… - подумал Мартинес. - Гарантированный доход. Все верно».
- Думаю, на сегодня хватит, - сказала Шон-дан, заметив, что Мартинес отключил свой шлем.
- Спасибо вам, - искренне поблагодарила ее Терца. - Это было что-то невероятное. Надеюсь, мы еще сможем полюбоваться подобным зрелищем.
- Конечно, - ответила Шон-дан, вставая. Она тоже была лай-оунийкой, но глаза у нее отливали золотом. Она носила строгую университетскую форму темно-коричневого цвета с несколькими медалями за академические успехи. Для такого количества наград она казалась слишком молодой - перья по бокам головы были по-юношески бурыми. - До Ши еще двадцать три дня, и звезды никуда не денутся.
- Может, завтра? - предложил Мартинес, вставая с кресла, и направился к бару, чтобы налить себе бренди. Затем неторопливо подошел к лорду Па - тот по-прежнему находился во власти игры. Оглядев поле, Мартинес тут же заметил ход, который сейчас следовало сделать. Хотел уже подсказать лорду Па, но передумал.
К двадцатому дню пути пассажиры «Кайенты» начали действовать друг другу на нервы. Первая часть путешествия была настолько приятной и полной общения, что лучшего и желать нельзя - особенно учитывая, что каждого из этой компании Мартинес подозревал в краже денег его семьи. Ежедневно Марселла, лорд Па, Мартинес, Терца и Шон-дан вместе обедали. Пробовали играть в тинго, но интерес к азартным играм быстро пропал, когда выяснилось, что Терца и Мартинес не собираются играть по-крупному, а стипендия Шон-дан не позволяет ей ставить даже такие суммы, которые среди пэров считаются мелочью.
Беседы за обедом и после оного были глубоки и пространны, однако Терца предупредила Мартинеса, чтобы тот не вздумал задавать вопросы, ответы на которые ему не терпелось получить, - то есть не заводил речь о финансовых договоренностях между «Меридианом» и «Компанией Ши». «Иначе это будет походить на допрос», - объяснила она.
Мартинесу пришлось ограничиваться парочкой почти невинных вопросов в день и заходить издалека - начиная с разговоров о развитии колоний на Ши и постепенно переходя к деталям. Марселле и лорду Па, похоже, льстил подобный интерес к их работе, а Мартинес, в свою очередь, обнаружил, что искренне увлекся деталями проекта. Впрочем, заметив, что лицо Терцы хмурится, или почувствовав легкое прикосновение ее руки под столом, он беспрекословно прекращал дальнейшие расспросы.
Шон-дан рассказывала о звездах. Мартинес травил армейские байки. Терца старалась избегать разговоров о работе в министерстве, зато охотно рассказывала о высшем свете, а иногда приносила арфу и исполняла какую-нибудь сонату.
Однако теперь, по прошествии двадцати дней, разговоры несколько увяли. Марселла много времени проводила в своей каюте, занимаясь делами компании, выкуривая одну сигарету за другой и слушая колючую, раздражающую музыку, от которой дребезжала дверь в ее каюте. Лорд Па получал и отправлял приказы своим подчиненным, а остальное время проводил за игровой панелью.
Мартинес старался как можно чаще посылать видеограммы сыну. Три месяца, проведенные на борту «Вай-Хуна» с маленьким и весьма энергичным ребенком, оказались слишком тяжелым испытанием, а потому Гарета Младшего оставили на Ларедо с нянькой и любящими бабушкой с дедом. Видеограммы, которые Мартинес получал в ответ, были исполнены восторга, поскольку старый лорд Мартинес познакомил внука со своей коллекцией старинных гоночных автомобилей и теперь нарезал круги по частному треку с Гаретом Младшим на пассажирском сиденье.
- Больше всего Гарету нравится «Лоди Турбин Экспресс», - сообщил Мартинес Терце. - В его возрасте это тоже была моя любимая, хотя потом я предпочитал «Алого Курьера». - И в ответ на ее взгляд добавил: - Ты же знаешь, у отца не было ни единой аварии.
- Что ж, хоть это утешает, - заметила Терца. Она только что вышла из гардеробной, где готовилась ко сну. Черные волосы были расчесаны до блеска и подхвачены лентой. Чистое, без косметики лицо сияло здоровьем. Поверх ночной рубашки Терца набросила пеньюар из хрустящей золотой парчи.
После устроенного Шон-дан астрономического представления супруги вернулись в каюту. Здесь были стены из блестящего светлого дерева бель с кроваво-красными прожилками, видеоэкран в кружевной рактанской раме и ванна из цельного куска шоколадного мрамора, в которую, дабы купающийся не покрывался мурашками, вмонтировали скрытые нагревательные элементы.
- У моего отца могло быть хобби и похуже, - заметил Мартинес. - Скажем, гонки на колесницах паи-кар.