Выбрать главу

Ладно — признаем. И попробуем с этим жить. Предварительно умерев. Или надо говорить: «умря»?

Дал дуба, в самом расцвете сил, оставил безутешных вдову и сирот…

А вот это не надо. Это в самом деле больно. Мне нужны мозги действующие, а не всхлипывающие. Хотя бы пока. «Об этом я подумаю завтра». Если это «завтра» наступит…

Гипотеза о глюке.

Выглядит логично. Особенно, с учётом места автокатастрофы. Вынули живым, ближайшее медучреждение — Кащенка. В реале лежу на койке, а сестрица «санитарка, звать Тамарка, в белых тапках» — «колет мне второй укол».

Всё наблюдаемое есть иллюзорные аберрации, самопроизвольно возникающие в полуразрушенных мозгах.

Плохо. Любое сумасшествие внутри себя абсолютно логично и последовательно. Выйти из качественного глюка чисто изнутри — невозможно. Надо изначально иметь реперные точки. Воспитать в себе устойчивый рефлекс: увидел зелёных человечков — дай в морду. Поскольку это белая горячка, а не послы с Альдебарана.

Хотя возможны варианты. Не дашь в морду — упустишь редкий шанс излечиться от запоя. Дашь — примерно столь же редкую возможность установить контакт с внеземной цивилизацией. «Выбирай или проиграешь». В смысле: и алкашом останешься, и с альдебаранами не поговоришь.

Изнутри глубокий глюк ломается только выявлением внутренних информационных противоречий.

Например: «Гай Юлий Цезарь закончил свою речь перед легионерами и отошёл за ростральную колонну перекурить».

Если память помнит, что табака в Европе не было, а интеллект может вытащить этот конфликт данных на поверхность сознания — можно сделать предположении о собственном глюконавстве.

Скверно то, что и свалка, и молотилка должны работать исправно. И никогда не известно, когда же внутренняя логика глюка создаст ситуацию конфликта данных. Можно ждать всю жизнь. Хоть иллюзорную, хоть реальную. Провести жизнь в ожидании обнаружения собственного психа… Не конструктивно. И вообще — тоскливо.

Практический вывод. Считать гипотезу ложной до выявления явных противоречий в потоке данных. Смотреть, думать.

Гипотеза о попаданстве.

Ну, собственно, я к этому инстинктивно и шёл. С того самого момента в своём сне, как разобрал текст от чёрного мужика в цирке. Потому и сорвался с подвески. «Ворона каркнула во все воронье горло».

Интуиция, однако. Неформализуемый способ получения выводов путём обработки нечётко определённого массива исходной информации.

«Князь кийский» — это как? Где-то (не знаю где) есть нечто (территория, государство, народ, город — не знаю что) называемое «Кийск». Или просто — «Кий».

Как-то мне такой стиль фиксации фактов — «не знаю где… не знаю кто…» — напоминает признательные показания младшего менеджера театра «Варьете» на допросе в ОГПУ. После близкого общения со свитой Воланда. Вот только чертовщины мне здесь не хватает.

Ладно, бог с ним. Как тут у них со словообразованием? Козельск — козельский. Городок — городской. Или городокский? Москва — московский. Или — москваский? А «Кий» — кийский?

Есть предположения и предчувствия, нет достоверных данных. Болото. Опереться не на что.

Хорошо, предположим — недорасслышал. Или мужик недовысказал. И речь идёт именно о городе с названием именно Киев. И что? «Приключения Тома Сойера и Гекельбери Финна» имели место быть в городе Санкт-Петербурге. На Миссисипи.

И ХЗ где этот Киев может находиться. Там же где тот Санкт-Петербург?

А климат? Снег, холод… Очередной ледниковый период? — Ага, и дополнительным параметром вводим смещение земной оси в результате падения гигантского астероида. Где моя «бритва Оккама»? «Не умножай сущностей без нужды». Не буду. Ни умножать, ни складывать.

Ещё мужик в чёрном назвал имя князя. Ростислав Мстиславич… Хорошее, нормальное имя. Не Миссисипиское. Хотя — не по русской грамматике. Должно быть — Мстиславович.

В первый день операции «Литой свинец» израильское телевидение берёт на улице в Ашдоде интервью. У человека по имени Ростислав. Из Санкт-Петербурга. Но не Миссисипского. И на вечерней улице современного города в Южной Палестине звучат слова православного святого чудотворца Александра Невского: «Кто к нам с мечём…».

Ага. Значит за холмами — сектор Газа. И сейчас оттуда, от «братьев-придурков» в нашу избушку прилетит кое-какая хрень взрывчатого действия.