Эли с омерзением отвернулась от сыплющейся с хаера перхоти.
Не она. Раш разжал побелевшие пальцы на шее. Не она. Стерва! Опять обманывает. Развернулся и, рыча на всю залу, подлетел к консулу. Выплюнул в упёршийся в крючковатый нос ствол:
–Её здесь нет? Так? Сте-е-ерва. Опять обман?!
Тизария положила руку на пистолет и заставила Четвёртую его опустить. Пышущий брезгливой ненавистью взглядом впилась в Раша и голос обдал вьюгой горных вершин:
–Здесь она, милый. Здесь. Перед тобой. Даю слово… А оно чего-то стоит в отличие от твоего. – Раш отпрянул от шагнувшего навстречу алого пламени платья. Консул сверкнула глазами:
–Ищи, милый. Ищи. Или сдохни.
Раш метнулся обратно.
Карамельки. Ухмыляется. Лыбится. Издевается. Одинаковые как на подбор копии отказываются бояться. Гордость, искры смеха в глазах, веселье – под масками копий консула прячутся издёвки. И одна из них Мышка. Значит, страх прячет за смелостью. Раш рявкнул в лицо первой:
–Смелая, да?!
Метнулся к ухмыляющийся, схватил за загривок и с размаху отправил к ногам ошарашенной консула. Рявкнул:
–Вот моя Мышка!
Распластавшись, Эли проскользила к ногам консула, села подобрав ноги, и подняла расстроенный взгляд на закусившую губу Тизарию. Секунда тишины в напряжённом сопении Раша и консул окатила шёпотом ненависти:
–Это я, милый.
Раш взбеленился. Она? Его провели! Рявкнул:
–Ах ты сте-ерва! – метнулся навстречу и тихое, – Огонь, – от дверей сотрясло залу грохотом выстрела.
Раш рухнул на паркет. Вопль боли и ругань метнулись под расписанный кронами леса потолок, а Эли у дверей отпустила руку Эрмвара. Благодарно кивнула и пошла на сочные вопли проклятий.
Раш на полу смачно выругался. Застонал. От воющих болью страстных метафор Карси слилась пунцом ярости с кроваво-алым платьем, подошла к столу и трясущимися руками вцепилась в графин. Попыталась налить воды, но только звон стекла о хрустальный бокал да спасительное, – позвольте мне, ваша светлость, – призрака ещё позволяют цепляться за эту реальность. Жидкость забулькала в бокал и Карси очнулась:
–Думала, ты лучше стреляешь.
–Я тоже, – улыбнулась Четвёртая. Протянула бокал и Карси вцепилась в длинную ножку, но вода предательски заплескалась. Обернулась на воющее на полу:
–С… С-с-с.с.стерва-а-а.а-а-а-а.
Отлипшая от Эрмвара карамелька обошла алую лужу. Замерла рядом с корчащимся на полу Рашем и носком туфельки ловко перевернула шипящего гостя. Покачала головой:
–Видишь, дорогой. Не такая уж я и злопамятная. Даже приказ не я отдала. – Взглянула на присосавшуюся к бокалу Карси и всплеснула руками:
–Ой, Эрмвар, ну сам приказал призраку, сам уже доктора позови, что ли. И чтоб это из здания месяц не вылезало. – Эрмвар торопливо скрылся в дверях, а консул прикрикнула вслед, – не то правда ведь пристрелю. – И тихо добавила только для Раша, – второй раз, дорогой, пойти на суд ради тебя меня даже он не уговорит. Подошла к Карси, подцепила за локоток и кивнула Четвёртой, требуя последовать за собой.
Вся троица неторопливо обошла Раша, Карси даже сморщилась от вида простреленного бедра – волна боли дернулась ледяной волной к сердцу. Хотела ли она отомстить? Да! Но хотела ли швырнуть Раша зализывать раны в трущобы? Разве она настолько его ненавидит? Карси покосилась на молчаливую консула. Она тоже его пожалела? Могла ведь просто вышвырнуть. Приказать пристрелить.
Карси негодует, а в двери уже влетел Эрмвар и щупленький пожилой доктор с синей походной сумкой.
Под вопли боли консул повела Карси из залы. За спиной щелкнули замки сумки и разнеслось:
–Голубчик, как же вас так угораздило?
–Да так, доктор, – хмыкнуло эхо Эрмвара, – дурачок девушку обидел.
Доктор запричитал:
–Сойрис-Сойрис, кого же можно было так раздосадовать?