Дикий дружный вой стаи объял ночной лес. Тело несчастного выгнуло дугой, и Карси в ужасе шагнула назад. Выслушивая тихую ругань сверху, вжалась в холодный валун, а старик сбоку шепчет:
–Не всё вам нами играть… светлости… не всё…
Карси не выдержала:
–Ты о чём?
–Готрик это… светлость… ваша...
–Кто?
–Вывертень. Такой и на богов у-управу найдёт.
Карси взмолилась:
–Что за бред? Эли? – но маска молчит. Метнула взгляд на раскуроченный бот – связи нет. Нет. Нет! Дохлый бот! Дохлый… что ваша крыса.
Странное существо свернулось в калач рядом с мертвым собратом. Скулит. Тело бьет крупная дрожь. Пальцы – человеческие пальцы – с корнем рвут мятую траву, и воющей стае вторит полный безысходности детский плач из-под камня.
–Может, пристрелим скотинку? – Делано весёлая подначка рыжей отдала паникой, – чего мучается?
Волки умолкли. Сверкающие желтым глаза в тенях отступили и даже птицы не нарушаю покой леса: из-за туч выглянула ночная Сойрис. Овеяла прохладой, травами и вместе с призраками следит как трясущаяся в ознобе мешанина волка и человека отползает за мохнатую тушу. Карси обратилась в слух – шелест ткани. Не уж-то рубашку напяливает? А это что? Шнурок на воротнике завязал? Что же дальше-то будет? По спине текут струйки холодного пота. Медовый взгляд круглых от страха глаз вперился в мертвую мохнатую тушу волка и… Карси вздрогнула. Вместе с призраками. А старик забубнил молитву: тощая рука вынырнула над мёртвым волком и вцепилась в черную шерсть. Над ней медленно, словно из небытия, поднялась немытая каштановая шевелюра и изможденное лицо паренька.
–Что за фокусы? – Шестая усилием воли подавила панику. – Эй, Пятёрочка?.. Светлость? – но Карси оставила вопли сверху без внимания – самой тошно. Старик сбоку затрясся, а зверя обошёл сородича…
–Он… – прошептал старик. – Это не вывертень… нет… мой… мой мальчик… Ты жив! Сайнар. Сайнар! – старик распростёр трясущиеся руки. Обезумевшие от горя глаза засияли надеждой, ослабевшие от страха ноги сами понесли навстречу. – Сайнар, мальчик!
–Назад! – рыкнуло существо, и поток звериной ненависти впечатал тщедушное тело в невидимую рычащую стену. Старик сдулся, стёк на колени в траву и плечи поникли. Карси не раз видела, как рушатся надежды, но такого не пожелала бы никому. Тот, кого старик назвал Сайнаром, предстал перед замершими призраками точной копией растерзанного паренька: растрепанный, в окровавленной, разодранной рубашке, продранных латанных-перелатанных штанах. Оперся на мёртвого волка и рыкнул двоящееся:
–Слова?
Старик стал белый как полотно, седые волосы на макушке трясутся истеричной дрожью. Не веря себе, в прострации, покачиваясь, мотает седой головой. На коленях бормочет, – нет-нет-нет, – так тихо, словно соревнуется с шелестом ночной листвы. А готрик рычит:
–Это, – исцарапанный палец тычет в сторону Карси. – Она-часть-я.
–Ага, милый, – Четвёртая плавно спустила курок. Тихий хлопок и готрик дернулся, зажал плечо. Скривился от короткого, – Иди-ка ты лесом. И дружкам передай.
–Уймись! – осадила Рея. – Чего ты хочешь?
–Она, – рыкнул готрик и кивнул на Карси.
–Ага, – хлопок и пуля Четвёртой разворотила второе плечо. – Сказала, лесом!
Паренёк сморщился от боли. Поднял ореховые глаза, а Карси поклясться готова: в них плещется… как его? Океан?.. океан презрения, злоба и… смех. Смех?! Парень опустил руки, вздохнул и-и-и… потянулся. Будто не стреляли в него. Будь оно всё проклято, что происходит?
Готрик требует:
–Она-низ-камень. – Рыка в голосе поубавилось и оборотень шагнул навстречу, рявкнул,– она-и-я-лес! – Ткнул окровавленным пальцем в призраков, – нет, вы-часть-смерть.
–Лесом, сказала! – очередная пуля прошила тощую грудь. Сшибла с ног. А четвёртая зашипела, – Да чтоб тебя! Что… за… хрень… Пятачок? Светлость?!
Парень медленно поднялся. Сверкнул злобой на прильнувшую к оптике автомата рыжую и сморщился:
–Вы-часть-чуждось. Низ-камень. Она-часть-я.
–Ага, ещё чего захотел. – Рыжая прицелилась, но тихое, – Хватит, – Реи остановило палец у курка. Карси лихорадочно соображает. «Естественные причины» рычащей персоной стоят в нескольких шагах в полный рост и, судя по окровавленному пальцу, направленному к основанию камня, на странный манер требуют забившихся в щель. И, – Сойрис их раздери, – упорно отказываются подыхать. Карси стрельнула на полные ужаса серые глаза из-под камня. Потребовала:
–Почему?
Готрик неторопливо пошёл меж мёртвых сородичей. Ореховые глаза обожгли спокойным, граничащим с нахальным, взглядом. В двух шагах от Реи опустился на колено Ствол автомата нацелился в голову паренька, а готрик скопировал позу.