Призраки с Карси метнулись к развалинам. Забились под волну бетона. Стволы нацелились на морды, скалящиеся из кривых оконных проёмов.
У импровизированной пещеры прыснули искры: в щебень воткнулось копьё.
Рея осмотрелась:
–Их слишком много. Ямата, к нам! Живей! – пустила очередь в воздух, заставив прижаться мохнатые уши, и эхо выстрелов слилось с дружным шипением. – Ямата!
Девчушка покрепче прижала младенца и замерла в тени соляным столбиком.
–Прикрой! – Рея кинулась втащить девчушку в укрытие, но тяжёлое копьё сбило с ног. Автомат прыснул веером пуль.
Девчушка ошарашено отскочила. Ойкнула:
–Я-семья.
Карси округлила глаза. Копьё в рост девчушки торчит из живота призрака. Рея всеми силами сжимает рану вокруг острия. Шипит.
Ямата ойкнула:
–Я-семья… Я… – и обважно развернулась к развалинам. Худые ручки прижали младенца. Девчушка выскочила из тени, заслонив собой раненную. Приложила ладонь рупором и протяжно залопотала, перекрикивая собственное эхо. Не сговариваясь, Карси и Третий метнулись на помощь. Оставляя кровавую кашу на щебне, заволокли шипящую сквозь зубы Рею в укрытие, а Ямата всё кричит и только по интонации Карси догадывается: успокаивает сородичей.
–Что думаешь? – Карси уставилась на кровоточащую рану вокруг каменного острия. – Вынуть?
Врач вскрыл аптечку. Достал красный баллончик. Набор игл и показал, – зажмите здесь.
Карси сжала рану и Рея стиснула зубы.
–Держись, – врач дёрнул.
Крик боли заглушил эхо лопотания. Разнесся по руинам кварталов и рассеялся в мареве.
Третий сноровисто прыснул из баллончика на рану и подпихнул автомат ногой:
–Ваша светлость, мне нужно время.
–Да без проблем. – Карси схватила оружие, высунулась на солнцепёк, а бот всё передаёт видео хвостатых охотников. Когтей, крошащих бетон. И Ямата… Карси готова проклясть Физара с его бутербродом, консула, весь Вавилон: Ямата меняется. Безобидная девчушка обзавелась пышной гривой. Уши заострились. Треугольное лицо расплылось, а поддерживающие внучку старика пальцы обзавелись когтями.
–Её… печать… – из-за спины, всхлипнула от боли Рея, – слишком… правильная…
–К чёрту печать. Тройка ты справишься?
Ямата замолкла.
–Тройка?!
–Я пытаюсь.
Всхлипы затихли.
–Пытаюсь. Держись… У неё обширная кровопотеря. Печень.
В мареве из-за угла показалась фигура с копьем. Карси прицелилась в колеблющуюся полукошку, но Ямата заслонила собой:
–Я-дом. Вы-подарок-жизнь. Нет-надо. Нет-надо. – Испуганно затрясла шевелюрой.
Карси мотнула головой на Рею:
–Тебе дом и жизнь, а ей? – Смахнула пот и потребовала, – она чем виновата?
–Она-жизнь. Мир. – Ямата прижала ребёнка. Отступила в тень. – Она-жизнь. Я-речь. – Замотала гривой, – нет-надо. Смерть-нет-надо.
Дохлый бот, чего она несёт? И этот полукот с копьём – вот чего он-то сюда топает?
Бот завис сверху. Прикрывает тылы, а Карси шипит:
–У нас гость. Это странно? Как думаешь?
–Не до того. Держись Пятёрочка… Дьявол.
Карси нервно обернулась и наткнулась на расстроенную гримасу:
–Без шансов. – Третий подобрал второй автомат, поймал в прицел гостя и тихо выругался.
Невысокий, рыжий с алыми полосами в гриве полукот мягкой упругой походкой подошел к Ямате. Сдвинул с пути и всучил ей тяжёлое копьё. Нараспев пролопотал на своём и девчушка кивнула. Полукот обернулся:
–Вы-дар-жизнь-Ямата? – ядовито-желтые глаза с вертикальными зрачками вперились в Карси. – Ямата-часть-я. – Гордо вскинул треугольную морду с широким носом, – Ямата-я-один-кровь.
Ну, хоть что-то понятно. Хотя, видала я таких хвастунов. Карси подобралась – мало ли:
–Убивать-то зачем?
–Смерть? – полукот принюхался к мареву. – Смерть-нет. Зов.
Карси покосилась на Третьего. Тот пожал плечами:
–Почти мертва, а крови у меня нет.
Полукот сверкнул глазами на Ямату:
–Чужак-зов? – и пропел короткую речь. Ямата попятилась.
–Эй-эй. Куда? Ребёнок! – Карси прицелилась в отступающую девчонку. – Отдай.
–Чужак-жизнь или это-ты? – полукот ткнул когтём в сторону ребёнка.
Карси оторопела. Он предлагает обмен? Или мы уходим живыми или что? Он что сумасшедший? Рея умирает из-за них, так ещё и ребенка отдать? Перед глазами встал седой старик, а Третий шепнул:
–Стрелять плохая идея, Эли. Их много, а останемся – скоро поджаримся.
–Чужак-жизнь или это-ты? – полукот ждёт ответа, а память хрипит стариком, – обещай мне… И заплаканные голубые глаза сестры…