Выбрать главу

Дохлый же бот! Они в этом ходят?! На подставках?!

–Ш…э-э-э… вот… – Карси впервые в жизни задохнулась от смущения. Захлопала ресницами, – что это, Эли?

–Туфли. – По приятному пятиугольному лицу расплылась широкая улыбка.

–И в этом?..

Эли хихикнула:

–Да-да. Ходят. – Ущипнула кончиками пальцев струящуюся ткань платья и приподняла подол.

Так вот чем она цокала! Такие же туфли красуются, поднимая тонюсеньким каблуком пятку на целую ладонь. На ладонь!

–Дохлый же бот, – снова вырвался стон. Не в силах поверить, Карси обошла Эли кругом. Да-да, шлёпая по теплому полу босыми ногами. Без капли доверия уставилась на шаткую конструкцию:

–А это точно обязательно?

–Боишься?

–Я? – Карси сморщилась. Ладонь уперлась в стену, сбитые пятки осторожно скользнули внутрь туфель. И захотелось завыть: Бо-о-от! Как они в этом хо-одят?.. Испугалась. Как же! Ага!.. Крысу выкусите!.. Да за Асти не только в туфли влезть! Глотки всем перегрызть! Туфли плотно обняли стопу. Тьфу, тоже мне, пакость. Карси попробовала сделать шаг, другой, и, держась за стеночку, поцокала вслед за Эли из комнаты в лабиринт коридоров.

Короткое путешествие в наполненном закатными лучами здании к счастью оказалось коротким: подвёрнутая нога, стиснутые зубы… Проклятые туфли, черти их всех раздери… и перед носом отъехала прозрачная дверь. Ну? Всё?

Эли жестом пригласила наружу:

–Эленика, после вас.

Карси удивилась: новое обращение? Высунулась на свежий воздух: ну, парк. Быстро осмотрелась, краснея от искрящегося весельем из-за плеча:

–Поверьте, ваша светлость, четвёртый уровень самое безопасное место во всём Вавилоне. Просто делай как я. – И Эли плывущей походкой поцокала по широкой дорожке в парк. Карси нагнала, попыталась скопировать прямую спину, гордо вздёрнутый подбородок, снисходительную полуулыбку встречным прохожим в пышных кричащих костюмах и платьях…

У увитой плющом лавочки незнакомец в расшитом зо́лотом малиновом костюме отвесил добродушные полупоклоны:

–Эленика. Эленика. – Ни тени ухмылки. Ни злости. Кажется, рад мимолётной встрече. Карси покосилась на спутницу, – ч-чёрт, как у неё получается: и улыбается и держит дистанцию от других? Почему встречные приветствуют? Ну вот, и здесь ладони к сердцу прикладывают. Полупоклон? Приподнял шляпу? Что за смешная конструкция у тётки на голове? Эй, вы чего? Карси шарахнулась от широченной улыбки. Украдкой разглядывает любопытных прохожих.

Появление Эли не вызвало бурной реакции, не то, что проекция консула на площади Юстиции, но и без добродушного внимания не обошлось. Со всех сторон:

–Ваша светлость. Ваша светлость.

Ну, светлость, и что? Карси заметила, что сутулится под тёплыми взглядами и расправила плечи. На ходу склонила голову к Эли:

–Вас здесь любят?

–Нас. Нас здесь любят, Эли. И запомни, здесь не принято махать стилетами. Справишься?

–А варианты? – Так и хочется съязвить: стилеты-то отобрали, – но Карси смолчала. Украдкой озирается по сторонам парка. В конце аллеи из листвы причудливо выстриженных кустов показались мраморные перила в жёлто-алых предзакатных лучах. Мощёная плитами дорожка оборвалась у ступеней, и Эли ущипнула подол платья. Приподняла струящуюся на ветерке ткань и зацокала вниз. К арке на круглой площадке. Обернулась:

–Ну же, Эленика. Смелей.

Тринадцать! Да, дохлый же бот! Крыса! Две крысы! Тринадцать ступеней вниз на шатких конструкциях под вопящими пятками. Даже по крышам носиться не так страшно. И лодыжка болит. Сволочи! Второй день без сна. Нет, – решила Карси, – я их когда-нибудь придушу. Вздохнула про себя и, собрав волю в кулак, шагнула на белые ступеньки, а Эли уже подошла к мраморным перилам внизу. Закатные лучи обрисовали стройный стан. Ветерок заиграл длинным подолом, обнял в нежном порыве. Впечатал подол в резные балясины, привлёк внимание редких прогуливающихся пар. Скользнул мурашками по открытым плечам, рукам в длинных перчатках. И Эли сложила ладони на мраморе широкого ограждения. Полной грудью потянула прохладный воздух, а ветер принёс её: