Глаза Жюля сердито сверкнули.
— Ты считаешь, что она не вернется ко мне? Ты считаешь, что она не живет со мной?
— А она живет с тобой? — Не дожидаясь ответа, он резко повернулся к Мэдди, приковывая ее к месту взглядом: — Вы живете у него?
— Дело не в этом, — злобно огрызнулся Жюль.
— Либо живете, либо не живете. Ответьте на вопрос, — потребовал незнакомец, не сводя взгляда с Мэдди.
Мэдди решила говорить правду:
— Нет, мы не живем вместе.
Жюль стиснул зубы, но ей было на это наплевать. Если он хотел создать впечатление, что у них серьезные отношения, ему следовало сказать ей об этом заранее.
— Водитель отвезет тебя в твой отель, Жюль, — сказал незнакомец, многозначительно глядя на руку, которую Жюль держал на предплечье Мэдди.
Жюль грубо выругался по-французски, резко притянул к себе Мэдди, обхватил рукой ее затылок и поцеловал в губы. Поцелуй продолжался всего несколько секунд, но от шока Мэдди потеряла дар речи. Ошеломленная и злая, она наблюдала, как Жюль, не оглядываясь, уходит, и сопротивлялась желанию вытереть губы рукой.
Она знала, что он поцеловал ее, чтобы произвести впечатление и разозлить властного незнакомца, чей взгляд потемнел, когда он посмотрел на ее побледневшие щеки и губы. Она подняла голову и встретила его ледяной взгляд.
— Пошли, — резко сказал незнакомец, повернулся и вышел.
Мэдди покачала головой, желая прояснить мысли. Потом она вернулась на свое место на дрожащих ногах. Она не собиралась идти за этим высокомерным и неотразимым человеком. Она может поехать только в свою квартиру, в которой живет с отцом.
Взволнованная болтовня и телефонные камеры, нацеленные на нее, заставили Мэдди действовать. Она по-прежнему не до конца понимала, что произошло несколько минут назад, но ей хотелось убежать от людских глаз.
В любом случае утром у нее будет масса дел. Для начала ей предстоит проследить, чтобы ее отец пережил еще один день, не поддаваясь пристрастию, которое уничтожило не только его здоровье, но и относительно беззаботную семейную жизнь.
Мэдди отмахнулась от душераздирающих мыслей о пристрастии своего отца и дезертирстве матери, встала и уперлась в гору мускулов.
— Следуйте за мной, пожалуйста, мисс.
Это был один из телохранителей незнакомца. Людская болтовня становилась громче. На Мэдди показывали пальцами, ее фотографировали.
— Боже мой, ты его видела?
— Он как бог!
— Он такой потрясающий!
— А кто она такая?
Последний вопрос заставил Мэдди идти вперед.
На улице ее ждал блестящий черный лимузин. Мэдди вздрогнула, но не от мартовской прохлады.
Водитель открыл ей заднюю дверцу. В салоне автомобиля было темно, поэтому при свете уличных фонарей Мэдди увидела только длинные мужские ноги в брюках и начищенных туфлях.
— Садитесь, мисс Майерс, — послышался низкий и властный мужской голос.
Она была в нескольких десятках метров от оживленной главной улицы Сохо и могла бы сбежать от телохранителей…
— Даже не думайте о том, чтобы сбежать, — высокомерно протянул незнакомец.
Вздохнув, Мэдди села в машину. Чем раньше она покончит с этим, тем быстрее вернется домой. Через несколько часов ей надо выйти на работу.
Пару секунд она выдерживала его взгляд, а потом спросила:
— Кто вы и откуда меня знаете?
Казалось, ее вопрос удивил его. А потом он по-королевски наклонил голову.
— Меня зовут Ремирес Александр Монтегова, я наследный принц королевства Монтегова. Я знаю, кто вы, потому что на меня работают отличные частные детективы, которые предоставляют мне любую информацию. А теперь скажите мне, за какую сумму вы готовы бросить моего брата.
Глава 2
— Ваш брат? — пискнула Мэдди.
— Сводный брат. У нас общий отец, — мрачно ответил Реми.
Она в замешательстве покачала головой:
— Но его зовут Жюль Монтань. И он француз.
— Он француз по матери. А его фамилия — уловка для отвода глаз. Он скрывает свое настоящее имя, чтобы избавиться от охотниц за миллионами и мошенников, — произнес он с холодным осуждением.
Судя по всему, Реми считает Мэдди мошенницей.
— Понимаю.
— Я в этом уверен. — Он усмехнулся.
Мэдди наклонилась к окну и вздрогнула, когда у нее заныла рука. Она отвела взгляд от моста Ватерлоо.
— Куда вы меня везете?
— К вам домой, — просто ответил он. — Что у вас с рукой?
— Что?
Он уставился на ее руку, которую она терла ладонью.