Непроизвольно вынырнуло воспоминание о ночи после финала чемпионата мира по квиддичу. Я спотыкаюсь и падаю. Трое Пожирателей окружают меня, один из них пытается сорвать с меня одежду… Слезы застилают глаза. Зеленая метка — череп и змея — ярко вспыхивают на звездном небе. Я поворачиваю голову и вижу безжизненную Пенелопу.
Пришла в себя резко, быстро. На глазах слезы. Я слегка покачнулась, не удержав равновесия. Передо мной обеспокоенное и бледное лицо Северуса.
— Мисс Грейнджер, — в его голосе растерянность.
Я лишь отрицательно мотнула головой и на секунду прижала ладони к лицу. Потерла щеки, глаза.
— Все в порядке, — попыталась уверить я его. — Я не специально, профессор.
— На этом нужно закончить наше занятие. Вы уверены, что хотите продолжать?
— Да, — кивнула я. — Вы как никто другой знаете, что мне это необходимо…
Северус угрюмо взглянул на меня.
— Вы должны лучше контролировать свои эмоции, если хотите достигнуть результатов, а не упиваться грустными воспоминаниями, — бросил он и первым вышел из Выручай-комнаты.
Я всхлипнула, утерев остатки слез с лица. Какая я все-таки слабая. В первое мое обучение таких проблем не было. Меня это сильно начинало беспокоить.
***
— Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибудут тридцатого октября в шесть вечера, — прочитал вслух Рон, с трудом протиснувшись сквозь сгрудившихся вокруг объявления студентов.
— Ого! Уже так быстро, — воскликнул Гарри.
— Интересно, кто будет участвовать в Турнире от Хогвартса, — проговорил Рон, мечтательно закатив глаза. Наверняка, думал о себе.
В ближайшую неделю от Северуса не было записки. Должно быть, он серьезно задумался над тем, стоит ли вообще тратить свои силы на такую неумеху и плаксу, как я.
В пятницу, тридцатого октября, весь Хогвартс был возбужден до предела: Филч то и дело бегал по классам и коридорам — проверял, все ли в порядке, МакГонаггал старалась сохранить хладнокровие, но у нее не очень-то хорошо удавалось контролировать себя, студенты собирались стайками перед занятиями и все их разговоры только и были, что о заморских гостях; портреты, рыцари, вся утварь в замке будто бы ожила и заговорила.
— Все как с ума посходили с этим Турниром, — фыркнула Сандра, сев рядом со мной за завтраком. — Подумаешь, Шармбатон и Дурмстранг!
— Ты так говоришь, как будто бы каждый день видишь студентов других волшебных школ, — засмеялась я.
— Да ну, — махнула рукой Сандра. — Ничего интересного в этом не вижу. Лишь только куча лишних усилий в соблюдении чистоты и порядка, подача примера гостям! Стоит поселиться в оранжерее, чтобы не видеть всего этого безобразия.
— Ты слишком строга к ним, Сандра, — с укоризной произнесла я.
— А ты слишком добра, Грейнджер. Вот увидишь, как они нам все нервы попортят.
— Радуйся, ведь это не на весь учебный год.
Сандра хмыкнула, допивая холодный тыквенный сок.
Над нами закружили совы, настало время почты. Хедвиг снизилась и изящно уселась на плечо к Гарри, протянув ему лапку с письмом.
— От Сириуса! — радостно воскликнул друг, и мы с Роном ближе к нему наклонились. Но пробежавшись по первым строкам, он заметно погрустнел. — В школу пока не пускают. Пишет, что выберется при первой возможности…
— Не расстраивайся, — подбодрил его Рон. — В школу обычно никого не пускают.
Ну да, подумала про себя я. Особенно Сириуса и особенно к Гарри. Дамблдор всеми силами будет оттягивать этот момент.
Я мельком взглянула на преподавательский стол. Северуса уже не было, зато директор буквально прожигал меня взглядом, будто прочитав мои мысли о себе.
***
Ближе к шести вечера студенты высыпали из замка, чтобы встретить гостей из других школ. Все были взбудоражены этим событием. Ребята на повышенных тонах обменивались мыслями и чувствами. Их приезд означал только одно — скоро выбор чемпиона школы, а в моей голове ни одной толковой мысли о том, как перехитрить Кубок, лже-Грюма и Дамблдора.
Ровно в шесть вечера на небе был замечен золотой отблеск, который был встречен удивленными и восторженными восклицаниями. Вскоре появилась огромная карета, передвигающаяся по небу с помощью крылатых лошадей. Это, безусловно, прибыл Шармбатон. Карета с шумом, без изящества, ожидаемого от французских волшебников, опустилась на территорию Хогвартса. Через две секунды, отойдя от потрясения, хогвартцы громко зааплодировали, готовые встречать следующих гостей.
Тем временем дверца кареты распахнулась, и перед нами предстала во всей своей красе и во всем величии мадам Максим, а за ней — пятнадцать подростков, моментально съежившихся от холода.
Прибытие дурмстрангцев было не менее впечатляющим. Видя его второй раз, меня по-прежнему поразила представшая перед глазами картина. Рон и Гарри, стоявшие справа от меня, синхронно охнули, увидев гигантский корабль, всплывший со дна Черного озера. А уж когда перед их взором предстал сам Виктор Крам, восхищению их не было предела.
Дамблдор повел всех внутрь замка, и хогвартцы последовали за ним, пропустив прибывших гостей вперед.
— Это же сам Виктор Крам! — все никак не мог успокоиться Рон.
Я лишь улыбалась, глядя на друга.
В Большом зале произошла небольшая заминка у входа, но вскоре все разрешилось. Друзья были раздосадованы, что никто из иноземных гостей не сел за гриффиндорский стол. Зато Сандра Фосетт, поймав мой взгляд, поднесла ко рту два пальца, указав на сидящих рядом шармбатонок. Я с укором посмотрела на Фосетт, но все же не сдержала улыбки.
Дамблдор произнес вступительную речь под громкие аплодисменты зала. Слева и справа от него сидели почётные гости — директора волшебных школ, мистер Бэгмен и мистер Бартемиус Крауч, совершенно не подозревавший, что в стенах замка находится его сын в личине профессора ЗОТИ.
После того, как все в зале наелись досыта, Дамблдор вновь поднялся с места, продолжив свою речь. Я навострила уши. Он стал рассказывать про правила Турнира. Это было мне интересно. Пока директор представлял гостей, Филч внес в зал долгожданный всеми жемчужный ларец. В это самое время директор пояснил, что перед нами не что иное, как тот самый беспристрастный судья, о котором днем и ночью думали близнецы Уизли, — Кубок огня. Именно он и будет выбирать чемпиона от каждой школы. Я видела интерес, промелькнувший на лицах близнецов, а также цепкий взгляд лже-Грюма.
Деревянный кубок был водружен на ларец для лучшего обзора.
Директор тем временем продолжил объяснять. Победителя выбирает Кубок огня, все, как и в прошлый раз. На раздумья совершеннолетним участникам дается двадцать четыре часа. Завтра в это же время Кубок выберет победителей. Дамблдор, с укором глядя на близнецов, произнес, что оградит судью всеми возможными заклинаниями от проникновения несовершеннолетних. Это было вызовом для братьев Уизли, что легко читалось по их скептическим улыбкам. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, объяснял Дамблдор. «Контракт», — эхом пронеслось у меня в голове. Один из вариантов помощи Гарри и Седрику моментально отпал — я уже не смогу бросить в кубок свое имя. После посещения Вуки-Хоула и обряда я не могу заключать ни с кем и ни с чем разного рода магические договора, как объяснил мне Северус. Значит, Кубок не примет мое имя. Да и Дамблдор, наверняка, придумает еще что-нибудь, не будучи осведомлен об этой моей «особенности», чтобы я никаким образом не попала на Турнир. В конце речи директор подарил мне проницательный и внимательный взгляд голубых глаз.