— Что же тогда? — тихо спросила я, боясь услышать ответ. Вдруг это как-то связано с еще одной мной?
— Мы теряем героя, вот в чем, — пояснил директор и наконец посмотрел на меня. Со всей серьезностью. Его глаза смотрели на меня недобро, сердито и осуждающе.
— О чем вы?.. — я сглотнула и нахмурилась.
— О Гарри, конечно же. Он не смог сразиться с Волдемортом, и его поразило смертельное заклятье. Не в то время.
— Что? О чем вы? — снова спросила я. — Он не добрался до кладбища… Он… — до меня вдруг медленно стало доходить. Кубок, который держали Гарри и Седрик, не был заколдован. Конечно же, этому поспособствовал Дамблдор. Но что же получается? Он все-таки отправил его на кладбище? Но когда?
Директор все увидел по моим глазам.
— Его палочка отлетела в сторону, не сумев вызвать Приори Инкантатем. Волдеморт поразил его Авадой Кедаврой, и мне пришлось вернуть все, чтобы мальчик так и не попал в портал. Соответственно, и Седрик тоже.
— Значит…
— Значит, что благодаря вашим действиям Гарри теперь вряд ли сможет стать Избранным. Я в этом окончательно убедился. Вы вмешались и не дали ему вовремя повзрослеть. Я больше не могу исправлять за вами, во-первых, это не всегда выходит удачно, а, во-вторых, я только ухудшаю ситуацию. Я уже плохо контролирую время и плохо понимаю, что происходит. Вы создали петлю во времени, большую петлю, и она не стабильна, и это мешает мне действовать четко, даже если я все просчитываю. Каждый раз, возвращаясь в прошлое в рамках этой петли, мы создаем еще много маленьких петель, много отрезков, и они не всегда вновь соединяются с основной линией, зарубцовываются, как в случае с Сириусом и гиппогрифом, если вы понимаете мои образные выражения. А если учесть, что созданная вами петля — это в какой-то мере тоже отрезок… Было бы глупо пытаться все вернуть вспять. Мы лишь создадим еще одну петлю. Еще много петель. Время расщепится настолько, что произойдет катастрофа. Все может перемешаться настолько, что потом концов не соберем, — директор взволнованно мерил шагами холл, сцепив в замок руки за спиной.
— Я должна убить Волдеморта, — твердо сказала я. — Теперь я это точно знаю. И все решится.
— С чего такая уверенность? — с горькой усмешкой спросил Дамблдор.
— Я это точно знаю… Я… все высчитала.
— Как? Как вы сказали?..
Директор резко обернулся и настороженно на меня посмотрел. Затем быстро подошел ко мне, уронив ладони мне на плечи и долго вглядывался мне в глаза. Я не знала, что и подумать.
— Повторите, что вы только что сказали, — попросил он.
— Я сказала, что все высчитала, — медленно и несмело повторила я, не понимая, что могло взволновать его в моей фразе. Но ведь эта фраза была не совсем моей…
— Ждите меня здесь, — сказал Дамблдор и вышел из холла, а через некоторое время, за которое я уже успела накрутить себя, вернулся с Северусом.
Стоило профессору переступить порог и увидеть меня, как он тотчас нахмурился и вопросительно уставился на директора.
— Вот что, — произнес Дамблдор. — Нет смысла больше прятаться по углам и пытаться решить все самостоятельно. Нам нужно действовать сообща, если мы все не хотим, чтобы случилось непоправимое.
***
На место Каркарова назначили нового главу Дурмстранга, но пока что просто исполняющего обязанности директора. Министерство магии, по слухам, объявило розыск и поиски вовсю велись. Следующий день после окончания Турнира выдался еще более суматошным, чем предыдущий, потому что в этот день был назначен отъезд делегаций Хогвартса и Шармбатона.
Как я ни старалась переговорить с Гарри с глазу на глаз, мне это не удалось, да и теперь уже мало имело смысла. Дамблдор поведал этой ночью, что участников сразу после тура отвели в лечебницу, где им оказали первую помощь, дали успокоительное, восстанавливающее и другие зелья, чтобы те пришли в себя от потрясения, излечили царапины, переоделись и предстали перед трибунами в надлежащем виде. Крам, пораженный Империусом, дольше всех реабилитировался. Но за это время случилось то, что попустил директор — в лечебницу прокрался Барти Крауч-младший и заполучил кровь Поттера, за чем его и застукала колдосестра, тут же вызвав помощь. Если бы не она, то Гарри похитили. Директор про это знал, конечно же, но и отлично понимал, что без крови Гарри зелье не сварить, а потому устроил все с наименьшими потерями.
Утром до завтрака началась настоящая суматоха — хогвартцы и шармбатонцы собирали сумки, затем был завтрак, прощальная речь и церемония вручения наград. Гарри и Седрику под всеобщие аплодисменты был вручен приз, один на двоих — тысяча галлеонов. Рон завистливо присвистнул, когда Поттер вернулся к нам за стол с звенящим увесистым мешочком, но заметил, что следовало бы выдать полную сумму каждому из победителей.
— Но от Хогвартса тогда должен быть один участник, — справедливо заметила Джонсон.
— Ничего ты не понимаешь, — отмахнулся Рон.
Анджелина фыркнула и вернулась к беседе с Чжоу Чанг и Авророй Хоггарт.
— Все-таки интересно, куда делся Каркаров, — тихо произнес Гарри, чтобы это услышали только мы с Роном.
— Наверняка, ему не понравилось, что кубок выиграл Хогвартс, вот он и свалил! — пожал плечами Рон, набросившись на еду.
— Это не повод, — покачал головой Гарри, и я кивнула в знак согласия.
Я смотрела на Гарри с сожалением и сочувствием. Когда в прошлый раз события разворачивались своим чередом, и мы не знали о «воспитании» директором, было не так обидно за него, теперь же я знала, что предстоит, и знала, что происходило на самом деле, и мне было не по себе от того, что я не только не могла предотвратить это, как и собиралась, но и буду способствовать этому. Дамблдор ночью убедил нас с Северусом действовать вместе. Я и сама понимала, что это оптимальное решение, потому что бегать от Дамблдора не было никакого смысла — он и так был в курсе всего. Лучше держать друг друга в поле зрения. Тем более, у него были аргументы. К тому же он был чем-то напуган, но так и не сообщил чем. В очередной раз поведав нам о том, что время трещит по швам, он воззвал к нашему рассудку и благоразумию (эти слова касались, конечно же, только меня) и сообщил, что мы должны действовать осторожно и больше не допускать ошибок и промахов. Под этим он подразумевал исключение необдуманных решений и поступков. С этих пор мы обязаны были все обсуждать и действовать сообща. Мы должны были сделать из Гарри героя, Избранного, чтобы в конечном итоге он одолел Волдеморта. Директор послал Северуса за философским камнем — теперь это был единственный способ возродить того. Но он знал, что я не оставлю его в покое, пока он мне все не объяснит. Когда Снейп ушел, я спросила директора в лоб о том, что произошло на самом деле, почему он так взволновался после моих слов.
Директор долго отмалчивался, не желая говорить, а потом и вовсе попытался переменить тему, но я была настойчива, и в конечном итоге он сдался, понимая, что недоговорки с его стороны лишь вызовут разрыв нашего хрупкого пока что соглашения, к тому же мои подозрения были не беспочвенны, и он это прекрасно знал.
— Я имею смелость предположить, что вы встретились с самой собой, мисс Грейнджер.
— Это так, — удивленно застыла я, ожидая продолжения объяснения.
— Дело в том, что вы прекрасно осведомлены о том, что встречи с самим собой обычно ничем хорошим не заканчиваются.
— Но…
— Да, у меня есть некие привилегии, и могу вас смело уверить, что я с собой нахожусь в полном ладу в любом временном отрезке, — Дамблдор смерил меня недобрым взглядом, когда я усмехнулась. — Недавно я узнал кое-что. Боюсь, что та, другая вы, была из будущего. Меня насторожила эта ваша фраза. Вы знаете, о чем я, — директор вздохнул и поправил очки. — Она, та, другая вы, появилась здесь, чтобы ввести вас в заблуждение, чтобы вы следовали тому, что она вам сказала. Она попросила вас убить Волдеморта, так?
— Да, и она попросила меня сделать это немедленно, но у меня не вышло, как вы знаете… И теперь мы не сможем проверить, была ли она права, то есть я…