— Что случилось? Где пострадавшие в схватке с пожирателями? — я поймала молодого парня в лимонном халате, но он отмахнулся, глядя на меня, правда не смог отмахнуться от профессора Снейпа, который перегородил ему дорогу.
— Профессор Снейп, — нервно произнес парень, узнав своего бывшего преподавателя, — простите, у меня нет времени…
— Сепсис! — грозно начал Северус, и бедолага инстинктивно вжал голову в плечи. — Какого дементора вас сюда допустили с такими-то баллами за зельеварение?!
— Видите ли, оказалось, что мои идеи…
— Если вы сейчас же не проведете нас в палату к аврорам, я найду нужных людей и очень подробно про вас расскажу!
— Не надо, профессор Снейп, — сник Сепсис, нервно поправив воротник халата. — Большая часть в палатах справа, один человек в реанимации и один… Эй, Мириам, — обратился он к средних лет целительнице, — отведи их в палаты к прибывшим сегодня.
— Август, у меня полно работы! — волшебница указала на ворох стерильных бинтов, которые несла в корзине.
— Скажите нам просто названия палат… — попросила я.
Август Сепсис быстро перечислил их и тут же испарился.
— Вы сориентируетесь? — спросил меня Северус.
— Мне до сих пор не по себе от этого места, — сказала я, быстрым шагом направившись по коридору и вздрогнула, когда мой взгляд упал на табличку с именем целителя Януса Тики. Это он настоял на моем переводе из палаты терапии в свою. Она предназначалась для пациентов с неизлечимым диагнозом. Тики глушил мой рассудок зельем, стирающим память, чтобы унять душевные раны после пережитого.
Я быстро нашла нужные палаты. Войдя в ту, что оказалась первой у нас на пути, мы тут же наткнулись на Дамблдора.
Он повернулся к нам и не удивился, когда увидел, хотя профессор Снейп и числился без вести пропавшим. Директор, должно быть, предполагал, что его исчезновение как-то связано со мной.
Дамблдор сидел возле больничной койки, на которой находился Люпин, я с ужасом увидела на голове того окровавленную повязку. Рядом с Люпином на соседней койке лежал светловолосый маг — я видела его в доме Сириуса, кажется, его звали Подмор.
— Сириус? — взволнованным голосом спросила я, обращаясь к Дамблдору.
— С ним все в порядке, — произнес директор и встал, завидев целительницу в лимонном — Мириам. Она принесла какие-то лекарства и наклонилась над Ремусом Люпином. Дамблдор отвел нас в сторонку. — Он сейчас на Гриммо вместе с аврором Вэнс и Молли Уизли.
— Что случилось? — я почувствовала в его голосе неладное и поэтому спросила.
— Дамблдор, что с пожирателями? — перебил мой вопрос Северус.
— К сожалению, почти все они сбежали. Долохова удалось взять под стражу, Лестрейнджа убили.
Дамблдор увидел, как я коротко вздохнула, то ли от удивления, то ли от облегчения.
— Родольфуса Лестрейнджа, — тут же поправился он, и я нахмурилась.
— Что с Тонкс? — продолжал спрашивать Северус.
— Она в тяжелом состоянии, — пояснил Дамблдор, — целители сбились с ног, они не понимают, какое заклинание…
— Инпульсо! — выпалила я. — Так произнес Долохов.
Дамблдор внимательно посмотрел на меня.
— Идемте, мы должны скорее это сообщить целителям.
Мы вышли из палаты в коридор и быстрым шагом направились по нему.
«Палата экстренной помощи имени Мунго Бонама» — прочитала я название. Сюда помещали волшебников, находящихся при смерти.
Дамблдор смело толкнул дверь в палату. Вокруг одной из коек собрались трое целителей. Я сразу почувствовала, что что-то произошло — целители суетились, один держал голову Нимфадоры, второй применял неизвестное мне заклинание, третий вливал в горло пациентке какой-то кровавый раствор.
Дамблдор ускорил шаг.
— Мы знаем заклинание, это заклинание шока, самоизобретенное узником, ее нужно вывести из этого состояния, — тут же произнёс директор.
— Слишком поздно! — ответила ему целительница. — Дамблдор, она умерла!
— Нет! — крикнула я и подскочила к койке. Целители, услышав мой возглас, расступились, сочувственно разглядывая меня. — Нет! Это из-за меня! Это я виновата!
Я бросилась к Тонкс, тормоша ее за руку.
— Сделайте что-нибудь! — взмолилась я, приблизившись к Сепсису и тряся его за плечи. — Делайте!
— Гермиона? — обратился ко мне директор.
Я скинула его руку со своего плеча и зарыдала, бросившись к Тонкс на койку. Я что-то бормотала и хватала метаморфиню за руки, сжимала их. Целители попробовали меня оттащить, но я их грубо отталкивала.
— Мисс Грейнджер! — строго окликнул меня директор и я, всхлипнув, перестала реветь. Подняла голову и посмотрела на Тонкс — она лежала умиротворенная и бледная, как будто спала. Это зрелище поразило меня. Я вскочила с койки и начала кидаться на целителей. — Вы даже не пытались ее спасти! Ничего не сделали!
Сепсис профессионально скрутил мне руки, чтобы я никому не навредила, а одна из целительниц, бросив сожалеющий взгляд, дотронулась до меня палочкой, вводя в сон.
***
Джинни. Мне снова снилась Джинни. Она манила меня за собой, беспокойно куда-то звала, петляя в коридорах Мунго и то и дело сбегая от меня в ту или иную палату.
Я никак не могла ее поймать, только знала, что меня ждёт что-то важное, что-то, о чем я должна непременно узнать.
Мне снова снился символ, раскалённый до бела, он прожигал мое подсознание, яркими кольцами впиваясь прямо в мозг, в мои глаза. Он раздражал меня, от него нельзя было спрятаться — куда бы я ни убегала, где бы ни скрывалась, он меня находил, преследовал, изводя своим пронзительным светом.
— Уберите! — взмолилась я, закрывая руками его от глаз. — Выключите свет! — умоляла я.
— Дайте ей ещё лекарств, — послышался голос будто сквозь толщу воды.
Я почувствовала горечь во рту, а затем все прекратилось — исчезли три кольца, исчез голос, наступила кромешная темнота, я начала увязать в ней, словно в пучине, и наконец ушла с головой.
— Гермиона, — услышала я свой собственный голос, только какой-то надтреснутый и тихий.
Я открыла глаза и увидела ее — призрак. Но он выглядел как-то иначе. У неё длинные кудрявые волосы и грустные глаза.
— Ты должна вспомнить.
Я испуганно посмотрела на нее и приподнялась на больничной койке.
— Я помню, — кивнула я. — Убить Волдеморта. Я уже собрала часть крестражей.
— Нет. Не это. Другое.
Она запрокинула голову и устремила взгляд в потолок. Я инстинктивно последовала ее примеру. На потолке ничего не было, кроме люстры.
Люстры с тремя круглыми светильниками.
***
Меня отправили в Хогвартс через камин вместе с сопровождающим — один из целителей, который следил за мной, подвел к дежурному камину и поднес к моим рукам волшебный порох.
— Всё в порядке с тобой? — спросил он, и я задержала взгляд на его нашивке — палочка, скрещенная с костью.
— Всё хорошо, только в голове как будто бы пустота, — медленно ответила я, зачерпывая горсть.
— Это эффект от успокаивающего зелья.
Я кивнула и кинула порох под ноги, назвав кабинет директора, так мне велели. Зеленая вспышка, и спустя мгновение я уже переступаю через оградку в камине.
Первым делом я вижу феникса — величественную, огненную птицу. Фоукс, заметив постороннего в кабинете, издал протяжный звук.
— Это плач скорби, — донесся до меня голос директора.
— Это я виновата, — снова повторила я и хотела разрыдаться или придаться самоедству, но у меня не вышло — успокоительное выжгло из меня все эмоции и способность чувствовать.
Директор подошел ко мне и подвел к стулу, чтобы я села. В его руках я обмякла, словно кукла, и ему удалось усадить меня.
— Вы не виноваты, мисс Грейнджер, — произнес Дамблдор. — Человеческая природа и сущность слишком сложны… Твои порывы были вызваны любовью, разве в такие моменты человек думает над противодействием, которое вызывают его поступки?