Он привстал и наклонился надо мной, чтобы поцеловать, но тут я почувствовала, как от него исходит аромат ее назойливых сладких духов и оттолкнула его, вскакивая с кровати.
— Гермиона… — страдальческим голосом произнёс он. — Ты правда решила бросить все силы на поддержание статуса невыносимой?..
— Твоя персональная невыносимая всезнайка! Да! От тебя несёт за милю ее духами!
— Ты невыносимая ревнивица. Батшеда и я…
— И что ещё за бал, где вы вместе танцевали?.. Знаешь, что? С меня на сегодня хватит!
Я как вихрь сорвалась с кровати и вылетела из его комнаты.
Мерлин, Гермиона, что ты творишь?! Не успела обрести своё счастье, как сама его топчешь чрезмерной ревностью и докучливостью.
Нет, так дальше продолжаться не может.
Она не испытывает недостаток людского внимания и все же клеится к Северусу. А может быть, и не клеится? Может быть, это ее стиль общения?
Если бы я встретила годы спустя своего хорошего знакомого, разве бы я не была к нему добра и весела с ним? Разве бы мы не вспоминали времена в Хогвартсе?
Но я бы не стала вешаться к нему на шею! Ох!
Я с разлету упала на кровать, резким движением палочки заперла комнату несколькими запирающими заклинаниями для собственного спокойствия и зарылась в подушки. Слава Мерлину, хоть они не пахли ее духами.
Заснуть мне удалось не сразу. Я ещё долго ворочалась с боку на бок, давая себе различные установки по поведению.
***
Как ни странно после беспокойной ночи проснулась я сама, от солнечных лучей, заглянувших в мою комнату через балкон. Я потянулась и тут же вспомнила о вчерашнем. На душе сразу стало гадко, и я отправилась в ванную комнату, чтобы хоть немного смыть с себя свой позор.
В ванной комнате стоял такой дубак, что мне пришлось быстро выскочить оттуда, словно ошпаренной, и закончить водные процедуры с помощью бытовой магии. В комнате было заметно теплее благодаря камину, и мои мышцы вскоре расслабились.
Я не знала, спускаться мне вниз или оставаться же здесь и ждать приглашения. Я выглянула в коридор, но в нем никого не было, и я в нерешительности простояла несколько минут. Наконец на лестнице раздались легкие шаги.
— Доброе утро, мисс, — поприветствовала меня Роза. — Спускайтесь к завтраку, а я пойду разбужу мистера Снейпа.
Сначала я хотела ее остановить и предложить самой разбудить Северуса, но затем мысленно себя остановила: что мне это даст? Лучше я буду невозмутима и слегка холодна — может быть, он сам сделает выводы?
За годы своей жизни я практически преодолела свою докучливую черту — разжевывать все детально и класть в рот собеседнику, даже если он в этом не нуждался. Это черта — моя особенность с детства, которая лишь усилилась и развилась в общении с Роном.
Я спустилась вниз, в зал-будуар. Батшеда уже восседала за круглым столом и с аппетитом завтракала.
— Мм. Доброе утро, моя дорогая. Присаживайся. Будешь черный пудинг?
Я вежливо поздоровалась и присела за стол, взяла тарелку и без разбора стала накладывать себе еду, которая была ко мне ближе. Многие блюда были мне не знакомы, отказываться от них не хотелось, а тянуться на другую половину стола за знакомыми показалось мне неприлично.
— Кофе? — предложила сновидица и протянула мне кофейник.
— С удовольствием, — отстранённо-вежливо кивнула я и приняла из ее рук посуду.
Батшеда листала утреннюю газету и разговаривала сама с собой — то возмущалась, то хохотала и качала головой, позвякивая бусами.
Когда в зале появился Северус, она отложила газету и улыбнулась ему.
— Ну как спалось, дорогой? — промурлыкала она и похлопала ладонью по стулу рядом с собой.
Северус бросил опасливый взгляд на меня, пожелал всем доброго утра и присоединился к застолью, правда, сев через стул от сновидицы. Впрочем, та нисколько не обиделась, только засуетилась — начала предлагать еду, передавать тарелки и два раза гоняла Розу за какими-то десертами.
Я старалась не скрипеть зубами, глядя на это, поглощала свою еду, слишком уж пристально рассматривая свою тарелку с цветочным узором.
— Моя дорогая, идём, — воскликнула онейромантка через какое-то время и встала из-за стола.
Я, честно говоря, уже сомневалась, нужны ли мне ее услуги — хотелось скорее покинуть это место, и вообще стереть память Северусу о его школьной знакомой.
Тем не менее я встала и проследовала за ней. Мы прошли два зала и один сырой коридор и попали в круглую комнату без окон. Стены здесь были украшены странными картинами и необычным психоделическим орнаментом.
Северус последовал за нами и как только оказался в комнате тут же подошел к небольшому столику возле дивана-кушетки рекамье.
— Зелье готово, — произнёс он, проверив какие-то склянки на цвет и запах.
Батшеда подскочила к нему и слегка придирчиво рассмотрела колбу с зельем, затем перелила из нее содержимое в маленькую чашу и сунула мне.
— Выпей, Гермиона, — сказала она. — Эликсир подействует через пять минут, и можно будет приступать.
— Что это? — с сомнением спросила я, принимая чашу из ее рук и не спеша вливать неизвестную жидкость в себя, пусть хоть ее и варил Северус.
— Это специальный эликсир, который позволит тебе погрузиться в сон только частично. Нужно чтобы большая часть твоего мозга и сознания бодрствовали.
Я нахмурилась, посмотрела на Северуса, и, увидев, что он кивнул мне, опустошила залпом чашу. На вкус эликиср был даже очень приятным, словно сахарное варенье из розы, которым угощала меня моя тетка из Франции.
— Что я должна почувствовать? — уточнила я.
— Ты поймешь, — загадочно ответила Батшеда. — Северус, нам нужно остаться с девочкой наедине.
— Но… — начал было возражать профессор, но брюнетка его буквально начала выталкивать к выходу.
— Давай, брысь! Тебе мало вчерашних экспериментов в этой комнате? — заигрывающе спросила она.
Это было, пожалуй, последней каплей.
Я вскочила с рекамье и громко произнесла:
— Знаете что? С меня хватит. Ничего мне не нужно, никакие сновидения и ваши услуги, — стараясь не глядеть на обомлевшие лица присутствующих, я задрала подбородок и направилась к выходу, но тут меня внезапно покачнуло, и если бы не Северус, я бы упала на пол или стукнулась о дверь. Он подхватил меня.
— Гермиона?!
— Все в порядке, Северус, неси ее сюда, зелье начинает действовать, — услышала я спокойный голос сновидицы.
Я перестала чувствовать руки Северуса на своей спине и под ногами. Мое сознание будто затуманилось, все стало ослепительно-белым, но при этом я понимала, что не сплю, хотя физически и перестала себя ощущать.
— Гермиона, — голос Батшеды был ясным и четким. — Ты находишься в осознанном сновидении. Нам с тобой нужно будет хорошенько поработать.
========== Глава 59. Лабиринты памяти ==========
Всё растворилось и стало неважным — мои тревоги о Северусе и Батшеде, моя ревность и то, что я хотела убежать из замка.
Я видела ослепительную белизну вокруг себя и слышала голос сновидицы. И почему-то мне хотелось ей верить, несмотря на то, что минуту назад я готова была накричать на неё и скрыться от этой женщины подальше.
— Гермиона, ты находишься между бодрствованием и фазой быстрого сна. Это состояние осознанного сновидения длится недолго, а потому у нас мало времени. Зелье, которое ты выпила, помогло достигнуть тебе его и слышать меня. Оглянись вокруг, что ты видишь?
Я ответила не сразу. Какое-то время я кружилась, не понимая, что именно я вижу — ослепительно-белый свет и ничего более.
— Ты должна находиться в том месте, о котором хочешь вспомнить больше. Ты там?
После слов сновидицы очертания вокруг меня и впрямь начали меняться. Белый свет стал не таким ярким, начали появляться предметы — стены, дверь, небольшой столик. Неожиданно для себя я оказалась в горизонтальном положении и увидела ненавистный мне светильник на потолке.
— Я в больнице Мунго, — произнесла я, не уверенная, что меня слышит сновидица. Но она услышала.
— Отлично, Гермиона. Именно здесь и таятся твои забытые воспоминания?