Я не случайно выбрала эти локации. Библиотека слишком уж часто возникала в моей памяти. А Выручай-комната и подавно не желала принимать больше никакой вид, кроме этого помещения. Больница Святого Мунго, а точнее, Янус Тики явно что-то скрывал. Лодочная станция. Я была уверена, что мои первоначальные воспоминания верны, но все же Батшеде удалось поселить в мою голову тень сомнения. Битва за Хогвартс. Это самые основные воспоминания, которые я хотела бы вернуть.
Я настроилась на результат. Я верила, что Северус поможет мне — он отличный легилимент.
Заклинание слетело с его уст и охватило меня — я не сопротивлялась. С этой минуты мой мозг и мои воспоминания не принадлежали мне.
Обстановка его комнат в Хогвартсе растворилась, померкла. Я, как и при погружении в осознанное сновидение, вначале увидела только ослепительную белизну. Затем все стало, как в тумане, — неясные образы маячили передо мной, я знала, что Северус нащупывает воспоминания. Они словно при быстром перематывании пленки, проносились перед взором, безликие, едва ощутимые.
Запретный лес. Густая серебряная кровь течёт по моим рукам. Передо мной лежит ни в чем не повинное животное. Сейчас оно лишь средство для достижении цели. Спасти жизнь. Вернуть тело. Я ни секунды не мешкала. Ради любви я готова пойти на любой риск и на любую жертву.
Воспоминание растворилось, и возникло другое.
Библиотека. Джинни сидит на диване и просматривает газету. Она кидает на меня встревоженные взгляды. То и дело ее глаза натыкаются на меня. Я всеми фибрами души ощущаю ее волнение, когда поворачиваюсь от…
Все снова становится будто в тумане. Видение размывается, но я слышу голос Северуса.
— Гермиона, расслабься. Ты будто не хочешь, чтобы кто-то видел это.
Но я не сопротивляюсь. Я расслаблена и я доверяю Северусу. Я тоже хочу видеть все.
Воспоминание поддаётся не сразу. Оно капризно отбрыкивается, мельтешит, образы неясные и нечеткие, все течёт вяло, будто в замедленной съемке, будто вот-вот остановится.
— Не думай об этом воспоминании, — просит Северус. — Позволь мне.
Я услышала его и поняла, но у меня получилось с трудом то, о чем он просил. Не думать? Совсем? Как я могу не думать, если я вижу воспоминание и волей-неволей начинаю его прокручивать про себя, переживать все заново.
Джинни была рядом со мной после случившегося — опекала, успокаивала. Она следила за мной, боясь, что я что-нибудь натворю. Следила, но не доследила. Я все равно смогла выбраться и выкрасть маховик.
Я помню этот момент. Джинни лежала на диване и читала магическую газету, в то время, как я перебирала книги Северуса — протирала их от пыли, просматривала, что таят в себе страницы. Иногда внутри я находила записки, фотокарточки, заметки, сделанные на полях его рукой фиолетовыми чернилами.
— Гермиона, — снова просит Северус. — Очень много помех, воспоминание видоизменяется, когда ты думаешь о нем. Я должен буду добавить заклинания…
Северус и правда начал колдовать. Я почувствовала, как мое тело будто парализовало, и не только тело — весь мой мозг будто впал в анабиоз. Он стал вялым. Хотелось только одного — спать, спать, спать.
Туман вокруг меня рассеялся, снова начал превращаться в мутное пятно, а сразу за этим я внезапно четко увидела библиотеку. Вновь Джинни и вновь ее взгляды.
Я стою у полок и перебираю книги. Почему их так мало? Я беру каждую из них в руки и глажу, прижимаю к груди.
Какой-то резкий звук, но я не обращаю внимания на него. Мне ни на что не хочется обращать внимание.
— Гермиона, — зовёт меня Джинни, и я поворачиваюсь к ней. Как смеет она отвлекать меня от одного единственного занятия, которое меня успокаивает?
Джинни подходит ко мне, шурша газетой и куском пергамента в руках и почему-то дрожит. Ее губы трясутся, а лицо белое, как мел. Я не понимаю, зачем она это делает.
— Гермиона, это письмо от целителя Тики, — с трудом говорит она и вымученно улыбается. Я вижу в ее руках два письма — одно точно из Министерства Магии — на конверте печать. — Ты не против, если мы снова к нему наведаемся?
Я хотела бы удивиться или поразиться, но я лишена всяких чувств. Я лишь немой наблюдатель — Северус что-то сделал, чтобы максимально обезличить мои воспоминания, убрать из него мое нынешнее участие и, кажется, ему это удалось.
Паучий Тупик. В доме тихо и темно, будто он мёртв, как и его хозяин. И все же я иду внутрь. Я хочу что-то найти. Что-то, не знаю чего. Но я вскрываю дверь заклинанием, иду внутрь дома и в темноте начинаю свои поиски. Я открываю бисерную сумочку и начинаю уменьшать его книги, закидывая их внутрь одну за одной.
Что-то блестящее приковывает мой взгляд. Я протискиваю руку между стеллажами и выуживаю серебряный гребень. Какой он красивый, как переливается при лунном свете! Должно быть, Северус хотел подарить мне его на свадьбу или сразу после, но не подарил.
Шум, грохот. Разбитое окно.
Я поворачиваюсь и натыкаюсь на фигуру — изящную и худую, находящуюся в какой-то неестественной позе. Кто это?
Я на автомате нащупываю палочку и приближаюсь к незнакомцу.
Тот меня видит и быстро начинает шевелиться — тоже достаёт палочку. Лунный свет падает на тонкие руки в рваной кофте.
Хриплый смех.
— Что ты здесь забыла, грязнокровка? Тоже ищешь пристанище? Не важно. У меня появился ещё один шанс убить тебя, — я вижу, как она заносит палочку и действую быстрее.
— Авада Кедавра!
Я вижу удивление, застывшее в ее глазах, я слышу звук падающего тела. И я чувствую, как нарастающий во мне гнев выплескивается наружу. Ненависть заполняет каждую клеточку моего тела. Но почему я ее так ненавижу?..
Она пожирательница и убийца. Она отняла жизни моих друзей и знакомых, жизни неизвестных мне людей. Разве я ее ненавижу только за это?
Я пытаюсь вспомнить. Медленно, но верно, я осознаю свою ненависть к Беллатрикс Лестрейндж в полной мере.
Она убила. Убила Северуса. Я вспоминаю это и не чувствую никакой жалости к распластавшейся на полу женщине.
Воспоминание вихрем сжимается, я переношусь в другой временной отрезок.
Больница Святого Мунго. Я снова прикована к кровати — я не могу пошевелиться, мои руки привязаны к койке, а тело сотрясается от судорог. Я чувствую панику, я чувствую жалость и всепоглощающее разочарование, боль от потерь и утрат. Столько жертв, столько сломанных судеб и искалеченных тел… И ещё одна жертва. Кто?..
Я поворачиваю голову направо и вижу пустую койку. Ее не было ни вчера, ни сегодня. Я смутно помню, что ее уносили. Или это был очередной мираж?.. Процедуры не могут длится так долго.
Она умерла.
Я снова пытаюсь выкарабкаться из тканевой паутины, но меня держат не только кожаные браслеты, меня держат магические путы.
Я зажимаю в руках что-то твёрдое и острое. Я аккуратно пальцами провожу по металлу.
Призрак девушки встаёт надо мной.
— Есть только один единственный способ — Отдел тайн. Маховик времени, — говорит она и исчезает, растворяется прямо в воздухе.
Я сжимаю гребень со всей силой и чувствую, как приятно ломит пальцы, ощущаю сильный рывок в животе.
Перед моими глазами калейдоскоп красок — они смешиваются, образы накладываются друг на друга, обрывки воспоминаний заменяют одно другое, переплетаются или меркнут и вовсе.
Я выныриваю из этого зыбкого состояния и оказываюсь у Северуса в руках. Он с беспокойством оглядывает меня, и, как оказалось, уже в который раз называет мое имя.
Я тяжело и часто дышу, до конца не понимая, где я — все ещё в воспоминании или уже нет?
Слишком все четко вокруг, слишком реальны объятья Северуса. Я сжимаю пальцами ткань его сюртука и говорю:
— Я знаю, что делать.
========== Глава 61. Правда ==========
Северус помог мне подняться на ноги — тело было все ещё вялым после заклинаний.
Он увидел, как мои колени подогнулись, и с сожалением посмотрел на меня.
— Мне пришлось… — начал он.
— Я все понимаю, ничего не говори, — кивнула я. — Все стало ещё запутаннее, все воспоминания… будто и не мои. Неужели все это стёр в моей голове целитель Тики в Мунго? Но одно я знаю точно: как это выяснить.