Я с отчаяньем взглянула на дверную ручку, словно она могла мне дать ответ.
Бежать за помощью? Но куда? И к кому? А вдруг он за это время истечет кровью?
Самой перевязать? Нас, конечно, учили немного целительству, но совсем пустякам: примочку сделать, царапину обработать, мази кое-какие приготовить, но никак не как лечить раны, от которых даже вампир едва на ногах стоит. И это с их-то живучестью!
Я вновь помянула про себя Бездну и… осторожно толкнула многострадальную дверь. Я собиралась только заглянуть, совсем чуть-чуть, но открывшаяся картина заставила распахнуть дверь нараспашку и, забыв про опасность, буквально упасть на колени подле лорда.
Далеко мужчина уйти не смог: он лежал на боку буквально в паре шагов от порога. Без сознания. Дышал лорд с явным трудом и довольно поверхностно. Но даже не это меня так сильно напугало, заставив забыть обо всем. А его рана. Рваная, кровящая, с ошметками кожи и мяса и с осколками стекла. Которые, кроваво поблескивая в отблесках свечи, буквально впивались острыми зубьями в плоть. «Нет, не стекла», - поправила я саму себя, похолодев. Осколками зеркала! Только бы… Затаив дыхание, я осторожно подцепила один из осколков и аккуратно вытащила. Чтобы тут же взметнуться вверх.
Серебро! Зеркало было с серебрением!
Я заметалась по комнате в поисках хоть чего-то, похожего на пинцет или щипцы. Или хоть чего-нибудь, способного мне помочь в вытаскивании осколков: ведь, как известно, серебро – это первейшая отрава для вампирского рода. Недаром охотники за их головами так любят серебряное и посеребрённое оружие.
Но перерыв все ящики рабочего стола графа, я раздосадовано вздохнула: ничего! Не перьями же, в самом деле, с кинжалами мне орудовать! Вот если бы у дома была хозяйка – супруга милорда, вот у нее-то точно…
Отредактировано 27.04
Ой, Бездна, дурында! Кляня себя на чем свет стоит за недогадливость, я бросилась к комнатам прислуги. А через минуту уже гремела на кухне посудой, собирая все, чтобы не только вытащить осколки, но и промыть, в меру своих способностей, рану, а затем и перевязать ее. Пусть криво, пусть неаккуратно, но так, чтобы рваные края сошлись и кровь стала меньше сочиться. А там, глядишь, и до утра дотянем. Ну а утром почти что с первыми лучами солнца должна была прийти кухарка. По крайней мере, у нас в приюте печь на кухне затапливали рано. Да и у графа в замке Берта вставала ни свет ни заря, чтобы вовремя успеть подать завтрак.
Правда, до солнца еще дожить надо было, так что, набрав в таз воды и подхватив все, что сумела найти, я вернулась в комнату. В которой, к моему величайшему сожалению, ничего не изменилось.
Быстро расставив все вокруг и обработав инструменты найденным все на той же кухне спиртом, я опустилась на колени около лорда и, запалив рядом еще несколько свечей, принялась за дело.
…Поднялась я только глубоко за полночь, когда последний фитиль уже едва теплился на дне подсвечника среди оплавившегося воска. Устало размыла спину и тоскливо взглянула на плошку, полную окровавленной воды и осколков. Я тщательно вытащила все, старательно стянула края раны и туго перемотала бок лорда, но лучше ему не стало. Более того, похоже у графа начался жар. Обычно прохладная кожа казалась сейчас едва ли не раскаленной, привычная бледность лица стала болезненно-белой, а под глазами залегли глубокие тени.
Я уже несколько раз успела сменить компресс, который сделала из разорванной – да простит меня экономка графа – простыни, в надежде, что это принесет хоть небольшое облегчение, однако этого явно было недостаточно, чтобы вырвать лорда из тяжелого забытья, в которое он впал. И это пугало меня больше всего: я уже видела подобное однажды. Когда-то давным-давно, когда еще жила в приюте. Ивира – невысокая пухленькая девочка, бывшая тогда всего на пару лет постарше меня, умудрилась провалиться под лед реки, на которую мы скатывались по свежевыпавшему снегу. Ее быстро вытащили – благо стиравшая на мостках женщина вовремя заметила, но к вечеру Ивира слегла с лихорадкой. Нас старались к ней не пускать, но я украдкой тогда прокралась, чтобы отдать ей яблоко и пожелать ей скорейшего выздоровления. А утром ее унесли. Мертвую.
Лорд, конечно, покрепче ребенка, только вид у него сейчас был ни в пример хуже, и, судя по отрывистому, судорожному дыханию и вновь набухшей повязке, все мои ухищрения ни к чему не привели. Но как, как лечить того, кто уже должен быть мертв?! Кто, априори, не может болеть? Да, герцогиня как-то говорила, что это из-за Грани, но ведь лорд – не человек. Он пьет кровь, он ходит сквозь тени и он обладает вампирской силой и – я коснулась ладонью раскаленного лба - может не дожить до утра. А я ничего, ничего не в состоянии сделать! Я же не лекарь!
Я судорожно вздохнула, сглотнув слезы, и взглянула в темное окно. Мне нужен целитель или хоть кто-нибудь, кто может помочь. Очень нужен… Граф говорил, что стражники часто ходят по улицам. Может, их удастся остановить? Или к соседям постучать? В любом случае, сидя здесь, я уже больше ничем не могу помочь лорду. А так хоть попытаюсь.
Уложив мужчину поудобнее прямо на полу и подоткнув ему под голову подушку – дотащить хотя бы до мягкого дивана все в том же кабинете у меня сил просто не хватило, да и не хотелось тревожить рану, я, в последний раз взглянув на милорда, выскользнула из комнаты. Отыскав свой плащ и обувь, быстро переоделась и, решительно толкнув входную дверь, сбежала по расчищенным ступенькам крыльца, отомкнула калитку и, зябко передернув плечами, ступила на хоть и освещенную, но пустынную улицу. О том, что граф мне запретил выходить, я старалась не думать. Он же не знал, что так случится…Да и к тому же я недалеко – до ближайших соседей. Попрошу послать за лекарем и сразу вернусь обратно.
Решив так, я накинула капюшон и, поплотнее закутавшись в плащ, быстро зашагала по улице к особняку, который мне показался обитаем. Жаль, конечно, что стражников не видно, но, надеюсь, обитатели этого дома простят меня за вторжение и не откажутся помочь.
«А если откажут, - подумала я про себя, остановившись у кованой калитки, нашедшейся рядом с въездными воротами, - то пойду к следующим».
Но стоило лишь мне поднять руку, чтобы коснуться едва заметного в темноте – тут почему-то были погашены все фонари - магического замка, как меня схватили за запястье и, резко дернув на себя, вздернули голову, сжав мой подбородок в пальцах.
- Что это у нас тут? - с усмешкой вздернул бровь мужчина. Высокий, статный, беловолосый… вампир со светящимися в темноте ярко-алыми глазами.
Продолжение 29.04
Весьма голодный, судя по цвету радужки…
Я попыталась было отпрянуть назад, но стальные пальцы только сжались сильнее, не дав мне вырваться, и я с ужасом поняла, что в этот раз, похоже, влипла как никогда серьезно. Это был не граф, этому вампиру не было никакого дела до моей жизни, так что ни ваза, ни таз с водой, ни даже целое озеро его вряд ли смогли бы остановить, тем более что ничего такого под рукой у меня даже и близко не было. И бежать было бесполезно: даже если я бы сумела каким-то чудом вырваться, больше пары шагов сделать я бы не успела – куда уж мне тягаться с вампиром в скорости.
Жива же я была пока, похоже, только из-за какого-то иррационального желания мужчины поговорить со своей жертвой: он вполне мог насытиться кровью еще пару минут назад и без лишних разговоров. И я, скорее всего, даже понять бы ничего не успела: говорят, вампирский яд быстро отравляет организм. Особенно, если прокусили шею. А я же была пока еще цела, хотя и весьма напугана. Правда, что-то мне подсказывало, что как только вампир удовлетворит свое любопытство, это упущение он исправит в доли секунды.
Бездна моя, что делать?! И ни серебра, ни осины ж под рукой нет. Хотя, толку мне с них. Но что тогда? Убежать? Не успею. Умолять? Вряд ли толк будет. Просить? Мне нечего дать взамен.
Разве что попробовать…
Я подняла глаза и взглянула на мужчину.