- Кто же у вас муж?
- Вампир.
- Вампир? – удивленно вскинул бровь эльф. – Вам следовало сказать мне об этом с самого начала. Подождите, - мужчина, не дав нам даже возразить, скрылся за стеллажами, но почти тут же вернулся обратно. – Хотя, вряд ли кому-то придет в голову приворожить вампира. Разве что, - он открыл принесенную довольно пыльную книгу и, пролистав несколько страниц, протянул мне, - в качестве довольно изощренного способа убийства. Ну и самоубийства.
Я, заинтригованная таким вступлением, забрала книгу из рук библиотекаря, который тут же отошел к другим посетителям, и взглянула на страницу. Несмотря на довольно мрачные слова эльфа, на пожелтевшей от времени бумаге красовалась витиеватая надпись, гласившая, что эта глава будет посвящена именно приворотам, а не способам борьбы с этими почти бессмертными существами. Начало главы, как и все прежние книги, сообщало читателю, что злостные кровососы мало подвержены любовной магии, и даже если их напоить ведром зелья и обвешать вязанками трав и амулетов, действие довольно быстро сойдет на нет, и получите вы не влюбленного вампира, а весьма разозленную могущественную нечисть. Впрочем, это и понятно – кому охота пить ведро какой-то непонятной бурды. Я бы тоже особо рада не была.
Однако, все же зелье существовало, хотя автор книги особо подчеркивал, что применение его «категорически нежелательно»:
«…Природа вампира не подобна природе человека. Вампир есть существо неживое, живущее за чужой счет. В обычном состоянии они способны питаться кровью и энергией любого живого существа, в привороженном состоянии энергия других существ усваивается значительно хуже, для полного насыщения подходит только энергия того, кто делал приворот. Вследствие чего жизнь сделавшего приворот значительно сокращается (до двух-трех лет), как и жизнь вампира, который без необходимой ему энергии способен будет прожить от двух до пяти дней. То есть, если погибнет источник приворота, умрет и вампир. Однако, верно и обратное, в связи с тем, что умирающий вампир попробует срегенирироваться за счет чужой энергии, и убьет тем самым свою пару.
Действие зелья и заклятия делает психику вампира менее устойчивой, у него чаще просыпается жажда крови, нужно больше для насыщения, возможно появление немотивированной агрессии, в состоянии которой нечисть убивает не для пропитания, а для удовлетворения жажды убийства. Эти признаки усиливаются пропорционально расстоянию между привороженным и тем, кто делал приворот, а так же пропорционально времени отсутствия между ними контакта…»
- Смотри… - Вьен постучала пальцем по строке, до которой я еще не дошла.
Стоило мне пробежаться глазами по строкам, как внутри все похолодело. Основой для зелья было обычное приворотное зелье, в которое добавлялось еще три травки. Две из них – для стабилизации заклинания, если действовала другая магия, а третья – основной компонент – как раз и отвечала за изменение свойства зелья. И стоило ли говорить, что именно эту травку мы использовали?! В то время как никакой стабилизации не было и в помине…
- При привороте на нескольких человек действуют обычные правила приворота – вампир выбирает того, кто ему больше нравится, - Вивьен, которая явно читала быстрее меня, указала в самый низ страницы. – Однако… что-то мне не нравится это «однако». Давай перевернем страницу?
Я послушно перевернула и дочитала вслух:
- Однако, предсказать в этом случае, не будет ли деления заклинания – невозможно. Известны случаи, когда привороженная любовь проявлялась к одному человеку, а энергетически связан вампир был с другим. В этом случаем, при смерти вампира погибал не его возлюбленный, а связанный с ним энергетически. Ровно как и смерть пары вампира не вела к его смерти. Так же возможна энергетическая связь со всеми, чья кровь использовалась для зелья. В этом случае вслед за гибелью вампира погибают все. Но в случае гибели одного из связки, вампир не погибает, - я еще раз внимательно перечитала последние строки, не совсем уверенная, что правильно их поняла. - Как-то все запутано…
Одно было понятно, что, похоже, лорд все же не соврал. А его бессильная ярость вполне свидетельствовала о том, что он знал, что ждет и его, и нас. И как, действительно только не запер где-нибудь в башне во избежание чего? Да уж, приворот точно стоило снять. Ради нас самих же.
И словно в ответ на мои мысли, Вивьен ткнула пальчиком в строки ниже:
- Ани, смотри, тут описан отворот. Так… это всё слова… это заклятие… Ага, вот. Почти не отличается от обычного. Только нужна добровольно отданная кровь. И еще мирова трава, да среброцвет. Подожди…
- Среброцвет? - не сговариваясь вместе переспросили мы изумленно.
- Ани… Это…?
- Подожди, - я еще раз перечитала строки состава, пробежалась по рецепту. Нет, сомнения не было, использовался именно среброцвет. - Да, - помедлив кивнула я. – Безумно дорогая трава,
которую почти невозможно достать, потому что она растет только за Границей у гнезд выворотней. Или выворотни около них селятся, не знаю…
- Точно… извращенный способ убийства, - закрыв книгу, задумчиво произнесла Вьен и, помолчав, совсем тихо добавила: – Боюсь, что нас самих.
Да уж, приворожили вампира. Знала бы, в жизни бы не принесла бы ему это зелье. Отворот надо делать, а то ходим как по лезвию бритвы, но…
- Надо искать деньги, - со вздохом признала я. Короля, что ли, ограбить? Пожалуй, тогда сможем купить пару листиков. – Только вот где… Ладно, идем, - я потянула девушку за собой на выход, - а то нам сейчас еще что-нибудь принесут, а для меня на сегодня и этого достаточно!
- Я посмотрю, может у меня в имении можно что-то продать, - толкнув дверь, девушка пропустила молодую пару и вслед за мной вышла из библиотеки. - А если графа попросить? Он же заинтересован, скорее всего, будет в снятии.
Может он и заинтересован будет, да только вот кто из нас потом в живых останется? Возможно – Вивьен. Все-таки она же теперь герцогиня, так просто исчезнуть она не может. А про остальных… Как бы я не была влюблена в лорда, однако лишних иллюзий относительно своей жизни, если его любовь всего лишь морок, не питала. Ровно как и иллюзий относительно Весты и Таи. Кому какое дело до нашего исчезновения, тем более что город давно уже продал нас лорду.
- Не стоит, - отрицательно качнув головой, я взглянула на часы на ратуше. Оказывается, мы пробыли в библиотеке намного больше, чем мне показалось. Время уже близилось к ужину, а по недавно сложившейся традиции ужинать мы старались с лордом вместе. Вернее, он старался всегда освободиться от дел, если таковые были, к семи часам вечера. Вот только если раньше я ждала этого времени, то сейчас я совсем не знала, как себя вести…
Вьен, как и я, бросив взгляд на часы, удрученно вздохнула:
- Мне надо идти. Должен управляющий приехать, привести документы и расходные книги. Может, заодно, найду, откуда можно взять хоть часть денег.
Распрощавшись, мы поспешили в разные стороны: я во дворец, а Вивьен – в свой городской дом.
Продолжение 18,06
Комнаты встретили меня сумраком и тишиной, и лишь свет уличных фонарей, что освещали дорожку парка под нашими окнами, не давал покоям окончательно погрузиться в кромешную тьму. Не тлели угли в камине в гостиной, не были зажжены свечи в канделябрах, не горели и магические светильники: должно быть Вита, воспользовавшись мои отсутствием, отлучилась куда-то и там задержалась, раз не успела к ужину не то чтобы накрыть стол, а вообще вернуться. Впрочем, я была ей только благодарна за это: это рядом с Вивьен я могла улыбаться и делать вид, что все хорошо, но на душе как никогда раньше скребли кошки и разговаривать ни с кем не хотелось.
Скинув зимние сапожки и меховую накидку, я едва слышно устало вздохнула. Жрецы в храмах любят повторять, что все, что с нами сейчас происходит, всего расплата за наши прошлые деяния. Может быть оно и так. Но что такого мог сотворить четырехлетний ребенок, что его бросила собственная мать? Что такого должна была натворить Вивьен, что погибла вся ее семья? И почему тогда истинный убийца понес наказание только через тринадцать лет? В чем тут был великий божественный замысел и предназначение, про который, безусловно, начали бы вести свои речи жрецы? Чтобы мы опоили лорда приворотным зельем и оборвали его без малого восьмисотлетнюю жизнь? Чтобы он понес наказание за свои деяния? Ценой четырех поломанных жизней?