Бездна моя…
Я отчаянно мотнула головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли, и резко села, чтобы тут же зашипеть от боли в спине.
Ох, зря я это сделала! Запах стал настолько сводящим с ума, что я потянулась к повязке, намереваясь сдернуть ее и впиться в собственное плечо, лишь бы добраться до такой упоительной и желанной жидкости…
Остановило меня, как ни странно, тревожное ржание Ветра, про которого я абсолютно забыла. А зря! Животная кровь, конечно, не такая вкусная, – прошептало что-то внутри меня, - зато он большой и я с легкостью утолю жажду. Если поймаю… А я поймаю!
Вскочив на ноги, я развернулась к коню и… и отпрянула от ужаса. Нет, передо мной по-прежнему стоял графский жеребец, только вот я видела не только его, но и все кровеносные сосуды под оказавшейся едва ли не прозрачной кожей. И самое ужасное, что я неосознанно стала искать артерию потолще, что бы…
Бездна, Ани!
Мотнув головой, чтобы избавиться от наваждения, я закусила губу. И тут же вскрикнула от неожиданности – удлинившиеся клыки больно царапнули кожу.
Ох, Дарг, неужели у меня совсем не осталось времени?! Надо бежать, пока еще жажда окончательно не завладела разумом, и пока я в состоянии трезво мыслить. Пока еще хоть как-то могу контролировать себя. Только бы успеть!
Я подхватила было валяющийся на снегу тулуп, но тут же кинула его обратно – запах собственной крови, пропитавшей шерсть внутри, едва вновь не свел меня с ума. Нет уж, как-нибудь так доберусь. Еще бы рану перевязать, чтобы не щекотала так обоняние… Глубоко вздохнув и задержав дыхание, я дернула вниз повязку и недоуменно замерла, разглядывая едва сочащуюся сукровицей подзавившую рану. А кровь тогда откуда?!
Хотя, кажется, я догадываюсь, куда делась кровь и почему именно сейчас жажда вновь вернулась, да еще и с такой силой. Во всем виновато падение. Недаром мне показалось, будто хрустнули ребра. Они, скорее всего, действительно хрустнули – рухнула я не слишком изящно, да и коряга мягкостью не отличалась. Однако сейчас спина лишь слегка побаливала, словно я всего лишь набила себе синяк. Так что не укуси меня тогда лорд, лежать бы мне сейчас замерзающей и корчащейся от боли на вершине холма. А так вампирская сущность всеми силами пыталась отрегенерировать повреждения (и весьма, кстати, успешно), попутно умудрившись исчерпать не только действие эликсира, но и внутренние резервы. И сейчас явственно так требовала немедленно их, эти внутренние резервы, пополнить.
Я вновь взглянула на Ветра и едва ли не плотоядно облизнулась. Он был такой большой, такой вкусный… Так и хотелось подойти и укусить…
Конь же, хоть и попятился от моего откровенно кровожадного взгляда, однако лишь настороженно прял ушами и явно не собирался покидать почти что новоявленную низшую вампиршу. Будто стерег для кого-то. Хотя и так ясно для кого – для графа. Может, кстати, покусать лорда? В отместку, так сказать. Да и все тот же внезапно проснувшийся внутренний голос сладкой патокой увещал, что вот тот вампир, во весь опор несущийся к нам, весьма и весьма приятная пища. А кровь-то у него какая! М-м-м…
Несущийся?!.. Бездна!
Меня словно окатило водой, разом притушив жажду. Нельзя, нельзя мне дать себя поймать. И задерживаться тут совсем нельзя – ведь с каждой секундой шансы спасти девчонок все больше и больше тают. Стоит лишь мне окончательно обратиться, как все воспоминания, все обязательства, все привязанности исчезнут, сменившись бесконечной всеобъемлющей жаждой.
И что произойдет тогда с приворотом и с моими подругами – лишь одной Бездне известно…
Так что бежать!
Перескочив сугроб, я кинула вниз по склону, но вскоре поняла, что валенки лишь мешают. И скинула их, рассудив, что если уж в тонкой ночной рубашке, благодаря незаконченному обороту, я чувствую себя всего лишь зябко, то и пробежаться босиком по снегу сумею.
Снег, впрочем, быстро кончился, уступив место зеленому травяному ковру. И цветам, которые я безжалостно мяла босыми ногами, стремясь как можно скорее добраться до Грани, за которой лорд уже не остановит меня. За которой мой оборот будет лишь полезен – так упоительно будет вонзить зубы в какую-нибудь полную живительной крови зверушку…
«Ани, хватит!» - в который раз одернула я себя, буквально силой заставляя не думать о теплой крови. Но, к сожалению, помогло ненадолго. Жажда накатывала волнами, и с каждый разом приступ становился все сильнее и дольше. И все тяжелее и тяжелее становилось вспоминать, зачем же я бегу к Грани и почему бы не повернуть к городу, где обитает столько беззащитных и вкусных существ.
Бездна, лишь бы успеть… Лишь бы… Лишь… Не успела…
- Ани! Стой! – настиг меня буквально в шаге от магической стены оклик графа. А вместе с окриком и чары подчинения. Они моментально опутали, оплели, спеленали. И как тогда, на лестнице, я вновь не могла ни пошевелиться, ни закричать. Лишь беззвучно взвыть от бессилия и тоски.
Продолжение 26.07
И какого же было мое удивление, когда я внезапно почувствовала, что чары стали слабеть. Нет, лорд Вирраэн вовсе не собирался выпускать с таким трудом пойманную в его сети птичку, но то, что прекрасно действовало на людей, было бессильно против вампиров, коим я, чего уж кривить душой, почти уже стала.
Отчаянно рванувшись вперед, я разорвала истончившуюся вязь заклинания и, пока лорд не опомнился, буквально прыгнула за Грань.
Почти прозрачная стена внутри внезапно оказалась ослепительно яркой. И хотя переход длился всего лишь секунду, однако по ту сторону магической завесы я очутилась ослепленной. И мне бы пару секунд, чтобы слепота прошла, только вот времени мне совсем не дали… Внезапный сильный толчок сбил меня с ног, и чья-то тяжелая туша навалилась сверху, повалив на землю, а в следующий миг острые зубы вонзились в незащищенное горло и рванули назад, раздирая плоть.
Не потому ли лорд, почуяв заранее прятавшуюся в высокой траве нежить, попытался остановить и оградить от последнего шага меня? А я же, ведомая своим разбитым сердцем, сама же и шагнула навстречу своей смерти..
Зрение почти тут же прояснилось, только вот сознание, вспыхнув огненной болью, постепенно стало меркнуть. И последнее, что я увидела в своей жизни, прежде чем тьма накрыла меня навсегда – это оскаленная пасть с капающей с клыков моей кровью, а последнее, что услышала – это полный боли и отчаянья крик:
- Ани-и! – и последовавший за ним хрустальный звон, словно кто-то разом разбил тысячу бокалов из самийского стекла. Или обрушил Грань.
Сломанная мебель, почти превратившаяся в труху, оборванные гардины, выбитые окна – бывшая гостиная графа Вирраэна де Гарэ имела довольно жалкий вид. Даже солнце спряталось за горизонт, чтобы не смотреть на эту картину. И в комнате уже стал сгущаться сумрак.
Я перебралась через разломанное кресло и оказалась перед дверью, ведущей в спальню. И хотя мне надо было именно сюда, но я медлила. Я знала, что там, но оттого было еще сложнее и страшнее поднять руку и отворить последнюю преграду.
Глубоко вздохнув, я все же толкнула дверь и шагнула в комнату.
Спальня пострадала намного больше гостиной – половина стены с окном просто отсутствовала, щерясь обломками камней в сгущающуюся темноту. Некогда массивная кровать лежала обгорелыми обломками у дальней стены, настенные панели кое-где превратились в пепел, обнажив оплавленный камень. И кости… Весь пол был усеян выбеленными временем костями. Или обглоданными кем-то.
- Ани… - тихо позвали меня, заставив от неожиданности вздрогнуть и резко обернуться на голос. На одном из камней, свесив ногу вниз и опершись спиной об каменную кладку, сидел…милорд. Он нисколько не изменился, разве что волосы не были так аккуратно собраны, да и одежда изрядно обветшала. И еще кроваво-красные глаза, которые он сейчас прикрыл, казались мне совсем мертвыми. Когда из них окончательно исчезла жизнь? Когда он разрушил Границу, позволив сотням монстров ринуться к столь желанной человеческой плоти? Или когда убил ту, чьим именем сейчас назвал меня? Убил Анивэр, не сумев вытравить из ослабленного его же укусом организма яд разорвавшего ей горла выворотня. А может тогда, когда и сам, как пришедшие твари, убивал людей, вымещая свое горе и мстя за смерть той, кому так и не успел, да и не сумел сказать главного: что она – единственная для него и приворота давно уже нет. Этого я не знаю. Только вот на его руках крови едва ли не больше, чем у нежити. Именно он виноват, что этот край опустел, а в разрушенных и уже почти заросших городах обитает нежить.