На мгновение Мэри захотелось сказать, что некая Маришка помешала ей сомкнуть глаза всю ночь.
- Нет, Джон. Но сейчас приехала Кэрол.
- Уже?
- Всего на несколько дней.
- Она, значит, вышла из больницы? По его веселому, непринужденному тону Мэри почувствовала, что Джон Марицелли обладает также способностью рисовать светлыми красками даже самые мрачные драмы.
- На короткое время. Кэрол должна вернуться в Хьюстон, чтобы продолжить лечение. А пока, Джон, нам лучше не встречаться.
- Почему? - запротестовал он.
"Потому что вы тоже лгали, - чуть не сказала она. - Я, может быть, похитила образ моей сестры, но вы любили некую Маришку в другой женщине!"
- Ей нужно спокойствие и уединение. Я нашла ее очень подавленной.
- Это лишняя причина, чтобы рассеять ее печали. Мэри принужденно рассмеялась.
- Поистине, Джон, вам надо было стать спасателем!
- Точно. Как сенбернар.
- Как жаль, что вы не были там.., во время этого несчастного случая с нею в горах.
- Мэри, мне очень жаль.
- Ничего, Джон. Неосторожные слова вылетают у каждого. Видимо, он не понял смысла этого замечания.
- Моя дорогая, - повторил Марицелли настойчиво, - ты придаешь слишком большое значение недугу твоей сестры. Как она сможет вновь обрести вкус к жизни, если окружающие пытаются еще крепче ее изолировать?
- Может быть, вы и правы. Но я предпочитаю не подвергать ее никакому риску. Четыре дня пройдут быстро... Мы увидимся после.
На том конце провода раздался вздох сожаления. Когда Мэри повесила трубку, она испытала почти облегчение. Во всяком случае, этот приезд Кэрол позволит ей немного оглядеться и подумать о своем положении.
Время после полудня протекло без осложнений.
Сестры говорили о всякой всячине и вечером легли довольно поздно, заболтавшись перед камином.
- Когда ты представишь мне Джона Марицелли? - спросила Кэрол на пороге своей комнаты.
Мэри пожала плечами.
- Я думаю, сейчас он работает и не хочет, чтобы его беспокоили.
- Мне хотелось бы увидеть его картины.
- Хорошо. Договорились. Я попрошу его пригласить тебя полюбоваться ими, когда он позвонит.
- Разве вы недостаточно знакомы, чтобы ты могла сама позвонить ему?
Молодая женщина отрицательно покачала головой.
- Нет. Мы только хорошие соседи, и я не хочу показаться назойливой. Кэрол не настаивала.
На другое утро Мэри встала рано, чтобы отправиться в Шерритаун. Холодильник был почти пуст, а у Кэрол завидный аппетит. Она еще спала. Во время отпуска девушка любила поваляться в постели, и у сестры было достаточно времени, чтобы съездить в поселок и вернуться до ее пробуждения.
Действительно, два часа спустя на ранчо было по-прежнему тихо. Мэри распаковала продукты, разложила их и медленно поднялась по лестнице.
- Эй, лентяйка, вставай. На улице прекрасная погода!
Она открыла со смехом комнату и остолбенела. Кровать была убрана. Кэрол исчезла.
Мэри, задумавшись, спустилась. Может быть, сестра решила осмотреть окрестности? Ее машина стояла перед домом. Молодая женщина с беспокойством отправилась в сторону рощи.
В эти последние сентябрьские дни деревья светились золотом и серебром. Березы купались в почти невероятном свете, и несколько кленов уже пылали огнем... Лес напоминал сказочную феерию.
Внезапно она остановилась, потрясенная, не веря своим глазам. Два знакомых силуэта мелькнули между деревьями... Какой злосчастный случай свел Кэрол и Джона вместе? Неужели сестра пренебрегла ее советами и оказалась столь нескромной, что наведалась в овчарню? Мэри с бьющимся сердцем притаилась за кустом и смотрела, как они уходят. Неожиданно Джон положил руку на плечо сестры и рассмеялся... Подобная фамильярность превосходила все, что можно было себе представить. Что они могли рассказывать друг другу?
Мэри резко повернула назад, ее щеки горели от возмущения. Она укрылась на кухне и стала яростно готовить завтрак. Когда Кэрол появилась на пороге, Мэри не повернулась, продолжая мыть салат.
- Добрый день!
- Хорошая была прогулка?
- Великолепная!
Девушка весело вошла в комнату и опустилась на стул. Ее волосы болтались в виде "конского хвоста", на ней были джинсы и старая ковбойка, лицо дышало свежестью, как розовый бутон. Мэри завидовала ей. В то же время ее сжигало любопытство. По всей очевидности, хорошее настроение сестры должно было успокоить Джона относительно ее душевного состояния!
- Догадайся, кого я встретила? - воскликнула девушка.
Мэри положила листья салата в корзину и вышла во двор, чтобы слить с них воду.
- Белку?
- Твоего соседа, дурочка.
- Правда?
- Джона Марицелли во плоти! Мэри попыталась пошутить:
- Ты попробовала его соблазнить? Кэрол расхохоталась. Мэри охотно дала бы ей оплеуху.
- Я бы этого хотела, представь себе, - простодушно призналась Кэрол. Мэри вернулась на кухню и искоса посмотрела на сестру. Ее молодость и свежесть вызвали в ней ревность.
- Фрэнк был бы рад послушать тебя, - проворчала она.
Кэрол подняла с вызовом голову и, не обращая внимания на этот выпад, спросила:
- А почему ты не сказала мне, что Джон пишет твой портрет? Мэри покраснела как мак.
- О ком вы говорили? Обо мне? Кэрол, я нахожу тебя слишком развязной! Надеюсь, ты не сказала ему о моем несчастном случае и.., амнезии? Джон ничего не знает! - воскликнула она с упреком.
Незадачливый салат рассыпался в мойке. Мэри нервно вытерла ладони о свои брюки. Хладнокровие покидало ее... Она бросала на сестру убийственные взгляды.
- Успокойся! Не делай из этого драмы. Я ничего не рассказала Марицелли. За кого ты меня принимаешь? Но при всем при том я не понимаю, почему ты делаешь тайну из этого портрета?
- Это каприз Джона.., без всякого значения. Наверняка у него нет желания его закончить. Мы видимся так редко.
Их связь должна будет обязательно кончиться. Для чего говорить об этом с сестрой? Фиаско! Так завершится их короткая история. Мэри чуть не разрыдалась. Она повернулась к тарелкам в буфете, чтобы спрятать свое пылающее лицо.